Новые куклы Карабаса-Барабаса (СИ)

Он приподнял плетёную крышку короба, запустил туда руку и, схватив первую попавшуюся куклу, вытащил её. Фонарь, который теперь держала лиса Алиса, осветил прекрасное лицо Розы, её золотые волосы, розовое роскошное платье. – Это просто праздник какой-то! – обрадованно проговорил Карабас. – Вот это Джоакино расстарался, так расстарался! Этот экземплярчик получше будет даже самой Мальвины! Вот и новая примадонна для моего театра! – он поставил Розу на пыльный неметеный лет сто пол и сложил ладони, любуясь ею. – Примадонна! – фыркнула Искра, высовывая из короба взлохмаченную голову. – Да какая из неё примадонна, она же полная бездарность! Карабас повернул в её сторону лицо и густые кустистые брови его мрачно сошлись на переносице. – А это ещё что за пугало? – прогремел он и, взяв Искру за голову и вытащив из короба. – Ай, не смейте! – закричала кукла, задрыгав в разные стороны ногами и размахивая руками. Карабас-Барабас принялся с любопытством рассматривать её. – Вот это нос! – проговорил он с раздражением. – Не люблю я кукол с неправильным носом. От них одни неприятности! – Ах, вам не нравится мой нос! – Искра чуть не плакала, вновь обиженная критикой. – И пальцев у неё на руках, кажется, слишком много... И платье какое-то несуразное... А ноги! – вскричал Карабас-Барабас. – Никогда в жизни не видел таких ног! Ты ли стал таким бракоделом, Джоакино?! – Я не брак! – из глаз Искры хлынули слёзы. – Я полноценная кукла! Я просто нестандартная... И это правильно!.. Мир так устроен, что все должны быть непохожи!.. Я просто оригинальная, поймите, я оригинальная, я создана на радость людям!.. Но Карабас уже её не слушал. Он швырнул её в сторону так грубо, что она едва не ударилась о пол фарфоровой головой, рискуя её разбить и расстаться с кукольной жизнью. И принялся вытаскивать из короба других кукол, внимательно рассматривая каждую. Когда все они были поставлены на грязный пыльный пол, Карабас произнёс: – Отныне вы все – моя собственность. Кто посмеет меня не слушаться, тот отведает семихвостой плётки. Я – мастер кукольных наук и владелец кукольного театра, где отныне вы все будете выступать... Он предупредил о наказании, но без вины решил плётку не применять, не желая снова наступать на те же грабли. Устроившись в кресле поудобнее, он заставил каждую куклу продемонстрировать, что каждая из них умела, чем научил их маэстро Джоакино. Роза и Принц не умели ничего и заявили, что могут служить украшением для сцены. – А верно, – рассудил Карабас-Барабас, – они могут конферировать представления. Почему бы и нет? Когда очередь дошла до Искры, Карабас только махнул рукой: – А тебя и на сцену пускать позорно! Будешь работать в доме – мыть полы, готовить, стирать. На другое ты не годишься! Искра пыталась было поспорить, но Карабас так свирепо выпучил на неё глаза и оскалил кривые зубы, что кукла как язык проглотила. Куклы представляли своё умение одна за другим, а Карабас-Барабас только довольно потирал руки. Теперь у него дела пойдут на лад! А Искра начищала покрытый сажей котёл и с завистью смотрела на выступавших перед Карабасом кукол. Она тоже очень, очень хотела быть артисткой. Хотя, по правде говоря, она ничегошеньки не умела! Ей пришлось перемыть пол, вытереть пыль везде. А куклы весь день репетировали, готовясь к сцене. Театр Карабаса-Барабаса ожил. Снова зрители валили валом на его представления, отдавали большие деньги. Вскоре Карабас-Барабас расплатился с лисой Алисой и котом Базилио за то, что они помогли ему ограбить Джоакино, но они решили остаться работать на него и дальше – стеречь его кукол. Правда, в дальнейшем Карабас за эту работу им платить не собирался, но они были согласны быть при нём только за кров и еду. Крыша и пища – что ещё нужно бродягам, так долго скитавшимся под голубым небом? Да ещё и украсть, что плохо лежит в доме богатого владельца театра... Так, на чёрный день. А Искра, закончив по дому все грязные работы, из-за кулис наблюдала за куклами на сцене, которые пели, танцевали, показывали фокусы, жонглирование, демонстрировали гимнастическую пирамиду, в основании которой была силачка Квадратная Донна, державшая кукол-гимнастов на своих могучих плечах. И зрители восторженно хлопали им, зал был набит до отказа, восторг прямо витал в воздухе. Приветствовали аплодисментами Розу и Принца, хотя они ничего не делали, кроме того, что между номерами выходили на сцену и объявляли следующий номер. На большее они не были способны. Но они нравились зрителям из-за красоты и их тоже бурно приветствовали каждый раз, когда они появлялись на сцене, держась за руки. И зрители перешёптывались между собой: “Вот необыкновенно красивые куклы! Какие же прекрасные куклы!” Нередко кто-нибудь из зала дарил им цветы. А потом зрители стали требовать, чтобы Роза и Принц появлялись на сцене почаще и украшали её собой и эти две куклы теперь зачастую присутствовали в других номерах. Например, когда певец Кантато пел свою песню, он обращался к Розе, изображая, что поёт для неё, а она притворялась, что внимательно слушает, улыбается, кивает головой.