Читаем Новые письма темных людей (СИ) полностью

Ex omnes latinorum libres mea libri amoritissima – est libri «Epistolae obscurorum virorum»; etiam me amore «Epistolae novae obscurorum virorum ex Francfurto Moenano ad Dr. Arnoldum Rugium rubrum nec non abstractissimum datae». Nunc me scribo unae libri in latinae, quod me loqui ante, et haec libri est simulatio «Epistolae obscurorum virorum» et me titulavit eam «Epistolae obscurorum virorum novae. Epistolas honestas rossicis virorum, qui magister Constantin Semenis colligero in haec libri». Se Vos volo, me mitterum aliqui partes ex haec libri ad Vos.





Valete!





Datum ex Moscoviae.





Epistolae Alexium Slednikov ad Maratus Nigmatulinus.





Alexius Amorathi (Ita enim praenomen tuum inveni latinizatum) studiosissimo s.p.d.





Pro utraque epistula gratias ago. De Neovivariensibus autem, qui nihildum tibi responderint, noli demittere animum, sed ad Gregorium Belikov et Alexium Belousov nihil cunctatus scribe eorumque scholas Latinas, quae in studiorum universitate Lomonosoviana et Pozarskiana habentur, per occasionem frequenta.





Alexio Philtrio (qui et Ljubshin) nonnumquam diversos inter conventus occurrebam, semel collocuti sumus, neque tamen me dixerim illum recte novisse. Ceterum tibi assentior: est vir doctissimus atque Latinissimus qui multos insuper libros Russice tradidit.





Ecce novos tibi libros omnimodo utiles addo; primum omnium inspicias A. Scatebrani initia lectu dignissima (quorum recensio repiritur hoc loco: ***).





Bene vale!





P.S. At opus tuum, cuius mentionem fecisti, libenter percurram oculo. Mitte, sodes.





Epistolae Maratum Nigmatulinum ad Alexius Slednikov.





Salvate!





Gratias ago iterum enim omnes libres, quae Vos transmitterunt ad me: haec libres est verum divinae, et me nunc gaudereo valde. Cum haec epistolae me etiam missum partes ex libri meam «Epistolae obscurorum virorum novae». Exemplum, quam me mittero ad Vos, – est prima scriptio et nihil etiam.





Me oportet narrarui parve de meam libri, quae nominatur «Epistolae obscurorum virorum novae». Haec libri famosum (sive pamphletum), in que me satiricarum «obscurorum virorum» nostrae tempore: hac est multibus politicales, diurnarii, blogeram, scriptores (quod reales, tam et fictam). In epistolas, de que libri constiti, nostri «obscuri viri» scriberam ad amicis suam et narrarunt de suam vitae publicum et privatum. Thematicae epistolandi rectae et simplex est: tenebris homines colloqui de vinum, de cerevisiae, de «quod nos ebriosum erat», de rumores novissme, de politicae et vitae publicum. In omnes epistolas auctores singularum demonstraro suam inscientiam et stultitiam. Epistolas omnes scribendi in unum stilis egregium; in illum multo locis crassum. Me credero, quo libri mea optima et ridenda est, et Vos erit ridereo multo, quando perlectum illum.





Epistolae Alexium Slednikov ad Maratus Nigmatulinus.





Alexius Amorathi optimo s.p.d.





Omnia tua accepi gratiasque ago. Laudo summam industriam tuam, quae opere isto patet, multum sane laboris imposuisse videris. Macte virtute! Revera ius atque fas est, ut non solum ex Latino convertamus, sed etiam ut Latine ipsi loquamur, Latine scribamus et imitemur auctores quam optimos (sive classicos), tam recentiores probatos.





Attamen sunt haud pauci, qui stulte dicant Latinam esse linguam mortuam, Latine loqui atque scribere esse insanum, impossibile, inhoneste. Tales ut dedecorentur, servare scribendo debemus Latinitatem, id est ipsam normam Latinam, grammaticam rectam.





Ut afferam nonnulla exempla, opus tuum nominasti «Epistolae obscurorum virorum novae». Latinius autem esset: «Novae epistolae obscurorum virorum», vel potius «Novae obscurorum virorum epistolae» (novus et vetus plerumque praeponuntur).





Neque placent ista: «Epistolas honestas rossicis virorum, qui magister Constantin Semenis colligero in haec libri». Fiant secundum grammaticam Latinam: «Epistolae honestae virorum Russorum, quas Constantinus... hunc in librum  collegit», sive «Virorum Russorum epistolae honestae, quas Constantinus... hunc in librum collegit».





Sed inspiciamus initium epistulae primae:





Перейти на страницу:

Похожие книги

1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное