Новые правила

– Подожди, дедушка… Сколько раз?

– Кая! – Анатолий Евгеньевич повысил голос, и это наконец заставило ее замолчать. – Я догадываюсь, к чему ты клонишь, и хочу, чтобы ты знала: я это не одобряю.

– Не понимаю, о чем ты, дедушка, – пробормотала Кая, но ее щеки предательски заалели.

– Если Влад допустит тебя к испытаниям в стражу, я буду только рад, – Анатолий Евгеньевич, не глядя, протянул чашку Артему, – попросить Андрея поговорить с отцом – еще куда ни шло. Но пытаться подставить другого, чтобы получить его место, это никуда не годится, милая.

Артем уткнулся взглядом в чашку. Никогда прежде Анатолий Евгеньевич не ругал Каю при нем. Вероятно, плохо себя чувствовал, если забыл о деликатности… Кая наверняка сейчас была очень зла. Но Артем ошибся.

– Ничего такого, дедушка, – Кая говорила спокойно. – Просто Макс пытался нападать на Артема у ворот. Я думаю, он еще попытается свалить на него вину, чтобы отвлечь от себя внимание. Хорошо знать всю историю… чтобы защититься. И все.

Анатолий Евгеньевич покачал головой. Теперь он выглядел смущенным.

– Возможно, я был слишком резок. Прости, внучка…

– Дедушка, – Кая положила ладонь на одеяло, под которым угадывались очертания исхудавшей ноги с острым коленом, смотрящим вверх, – не извиняйся. Все хорошо. Не могу сказать, что мысль про Макса не приходила мне в голову, – она негромко хихикнула, и ее дедушка слабо улыбнулся.

– Тогда я тем более рад, что ты от нее отказалась.

«А я нет», – подумал Артем и испугался собственных мыслей.

Глава 7 Кая

Дедушка долго не мог уснуть, и Артем вызвался почитать ему, хотя валился с ног от усталости. Кая не стала слушать о приключениях трех мушкетеров и вышла на порог – подышать. И подумать.

Снова и снова она прокручивала в памяти описание мужчин, напавших на Артема. Все произошло быстро, поэтому неудивительно, что Артем не вспомнил ничего, кроме цвета одежды… Странно, что он вообще запомнил, сколько их было и как они были вооружены.

Недостаточно для того, чтобы делать выводы, но Кая почему-то чувствовала, что угадала.

– Он уснул, – Артем выглянул на крыльцо, тихо затворил дверь. – Можно я сяду?

– Необязательно каждый раз спрашивать. Хочешь сесть, так садись, – Кая поймала себя на том, что ворчит скорее по привычке, чем от настоящего раздражения.

– Спасибо.

Некоторое время они сидели молча. Община спала. Все огни – и в домах, и на улицах – погасили на ночь, и только неровный, дрожащий огонек на вышке и звезды над головой нарушали кромешную темноту. Слабый ветерок шелестел в ветвях, вдалеке гулко ухнула сова, оповещая лес о начале охоты. Словно отвечая ей, истошно завыли где-то вдали лесные псы. Безнадежно, слабо взвыл и лесной пес из Ямы. Кая невольно содрогнулась, хотя привыкла к нему, – столько нездешнего было в этом странном вое.

– Хорошо летом, – нарушил молчание Артем.

– Угу. Много еды.

– Ага… – Артем явно растерялся, – и это тоже.

– Ты, я смотрю, пришел в себя.

Артем вздрогнул:

– На самом деле не очень. Как Андрей? Ты же в лазарет ходила?

– Не ходила, – неохотно ответила Кая. – Я Фатиму встретила. Говорит, живой.

– Я надеюсь, все будет хорошо. Не переживай.

Кая почувствовала, как внутри поднимается волна гнева – из-за того, как глупо Артем нарушил установившееся между ними хрупкое согласие:

– Ты о чем? С чего мне переживать?

– Ну… Вы общались… Я подумал, ты могла…

– Многовато думаешь, – отрезала Кая и почувствовала, что на душе стало совсем паршиво.

– Да, наверное, – примирительно сказал Артем, а потом вдруг невпопад добавил: – А о чем думаешь ты?

– В смысле?

– Ты тут почти час сидишь… Холодает. Я подумал, может, я мог бы…

– Что? Ну что? – Кая вдруг почувствовала, что все тревоги прошедшего дня, которые накопились в ней к ночи, грозят перелиться через край, затопить все вокруг бурным, горячим потоком. – Помочь? Утешить? Успокоить? – Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. – Артем, я что, правда, так похожа на человека, которого надо успокаивать? Ну чего ты ко мне привязался?

– Извини, – тихо сказал Артем, и его безропотность вдруг разом лишила ее боевого задора.

– Да ничего, – она сорвала длинную травинку, раскусила ее, высосала кисловатый сок. Она устала. Разговора с Владом, происшествия с Андреем, беспокойства за дедушку и группу было уже более чем достаточно для одного дня.

– Ты спрашивала, как выглядели те люди, – Артем не унимался. – Зачем это тебе? Хочешь Владу рассказать?

– Дело не в этом.

– Ты все же хочешь поговорить с Владом про Макса и…

– О, Господи. Ты угомонишься или нет?

– Тогда, может, чтобы пойти в стражу, ты…

– Дело вообще не в этом! – Кая зло смяла ни в чем не повинный стебель, бросила под ноги. – Я просто думаю, что могла видеть их, ясно? Мне было… любопытно.

– Любопытно? – растерянно повторил Артем.

– Да, любопытно, – Кая дернула на себя другой стебель. – Кажется, это ребята, у которых я забрала консервы.

– Ого, – Артем смотрел на нее растерянно, умоляюще, как в детстве, и она пожалела о сказанном. Не потому, что он мог ее выдать, а потому, что молчать теперь было бы нелепо.