Новые райские кущи

А что бы Ярославу и не пребывать в недовольстве, если, обдумывая складывающееся в определенную конфигурацию облако данных и всякий раз доходя до точки, где как раз и требовались те заказанные документы, он, чертыхаясь сквозь зубы, вспоминал, из-за чего случился вынужденный затык в расчетах, и отступал от продолжения анализа, стопорясь на этом моменте?

Так вот и пришел утром на службу: толком не выспавшийся, в раздрае и глухом, нудном, застарелом недовольстве, до которого обычно никогда себя не доводил, а тут вот, завелся — уж больно интересная схема вырисовывалась. Захватила его воображение и разум эта задача. Потому и решил Ярослав Олегович отправить за справкой своего помощника Ивана, дабы не накручивать себя пуще прежнего и самому в глаза не видеть того Архива, будь он неладен со всеми его запросами на доступ.

Только не судьба оказалась господину Ладникову отбояриться от посещения Центрального архива Российской Федерации. Получать справку, сверять подлинники с копиями и подписывать акт передачи по тем же гребаным правилам должен именно тот, кто их заказывал.

Ярослав собрался было разразиться возмущением и парочкой крепких эпитетов по этому поводу, но остановился и… И просто поржал над ситуацией и над своим нетерпением. Да ладно, и что изводиться понапрасну, подогревая свое раздражение и недовольство? Ну, затык в расчетах случился, и что? Во-первых, не первый и, конечно же, не в последний раз. А во-вторых, мировая война из-за этого не разразится, да и космический болид в ближайшие годы не захреначит по земной поверхности.

Это он знал со всей определенностью.

Ну и поехал в Архив.

После тщательной сверки документов Ладникова и его данных, занесенных в заявку, приятная улыбчивая женщина в возрасте сопроводила Ярослава в специальную комнату. Тут работали с исходниками, проходящими по каким-то там уровням секретности, доступным к пониманию только самим архивистам и архивариусам, трудящимся в этом Дворце Информации прошлого.

— Сейчас к вам подойдут, — сообщила дама и, улыбнувшись напоследок, вышла из комнаты, оставив его в одиночестве.

Ладников не успел даже мысленно немножко побухтеть (все на ту же тему правил, заскорузлых до каменного состояния, словно старая, позабытая половая тряпка), как распахнулась дверь. На порог шагнула и остановилась на несколько мгновений девушка, прижимающая к правому боку довольно объемную папку с документами, которую ей приходилось поддерживать еще и второй рукой.

Через высокое окно комнаты, из которой она вошла, в распахнутый дверной проем падали лучи утреннего, еще молодого, задорного и чистого солнца. Они осветили контур невысокой девичьей фигурки, тонкой, хрупкой, как изысканная фарфоровая статуэточка, и волосы у нее на голове засветились-заискрились в солнечных лучах, словно невесомое облако нимба.

У Ярослава перехватило дыхание, и он отчетливо почувствовал, как что-то невероятно хорошее и правильное происходит с ним в этот остановившийся момент…

— Здравствуйте, — поздоровалась девушка и шагнула вперед, выходя из слепящего солнечного потока. Закрыла за собой дверь и двинулась к нему.

— Здравствуйте, — повторил приветствие Ярослав.

Девушка остановилась в паре шагов от Ладникова и посмотрела прямо ему в глаза… И он снова забыл, что надо дышать, испытав нечто необъяснимое — замечательное, радостное и сильное, — заглядывая в эти ее потрясающие глаза, словно проваливаясь куда-то через их синеву…

Они постояли так друг напротив друга, в перекрестье взглядов. Он — в ее прозрачных, но при этом совсем не блекло-водянистых, а невероятных, насыщенно-голубого цвета глазах, она — в его… Впрочем, что могла увидеть девушка в его обыкновенных глазах, Ладникова в тот момент интересовало мало. Он завис в своих ощущениях и чувствах…

— Меня зовут Софья Павловна, фамилия — Октябрьская, — представилась ровным, спокойным тоном девушка и, извинившись, попросила исполнения протокола: — Простите, но вам придется показать мне свой паспорт и разрешение работать с документами фонда под тем грифом секретности, который вы запросили.

— Да, — выныривая из своего странного состояния, как из бирюзовой океанской воды, кивнул Ярослав, — конечно.

И полез в карман пиджака за документами.

Потом они сидели за столом друг напротив друга, и Софья Павловна с осторожностью, уважением и где-то даже трепетом (как казалось Ладникову) доставала из папки документ за документом. Держала перед ним пожелтевшие от времени странички на своих узких ладошках с тонкими пальчиками, затянутыми в белые нитяные перчатки, давала подробные пояснения по каждому и терпеливо ждала (если документ был копирован), пока Ярослав сверит подлинник с копией. Далеко не всякий документ можно копировать, и далеко не всякую копию разрешалось выносить из Архива.