Новые райские кущи

Осуществить задуманный отдых и уже предвкушаемый от него релакс Ладникову не удалось. Нет, оно, конечно, удалось бы, и даже вполне себе прекрасным образом. Да только войдя в банный комплекс и обнаружив там, наверное, половину присутствовавших в усадьбе гостей, Ярослав тут же «дал заднюю», пока его не успели заметить и предпринять попытки пообщаться. Не-не, ребята, общаться мы с вами будем вечером за шашлыком, на посиделках в сумерках.

Но отдых Ладникову все же требовался. Даже не столько отдых как таковой (в его глобальном понимании ему вроде как и уставать особо не от чего), сколько было желательно, даже ближе к обязательно, ребутнуть. Ну, в том смысле, что перезагрузить мысленный процесс, на время задвинув любые размышления и о краже, и о Софье. И уж кому-кому, а Ярославу было отлично известно, что очищать-перезагружать сознание лучше всего, когда занят какой-нибудь физической нагрузкой. Плавание вообще идеально, особенно силовое, на скорость, но и ходьба очень даже неплохо.

И раз уж плавание отменилось по объективным причинам, то уж пешие прогулки ему вполне доступны — хоть уходись. Вот только где бы так устроить променад, чтобы ни на кого не наткнуться?

Как где — знамо дело, где: за пределами усадьбы.

— Хм-м, — хмыкнул подозрительно-загадочно Дмитрий Васильевич на просьбу Ладникова отдать указание охране, чтобы те выпустили его за забор.

— Что? — не понял этого многозначительного хмыканья Ярослав.

Пораженно-уважительно покрутив головой, безопасник с усмешкой пояснил:

— Всегда говорил, что наша Эльвира Аркадьевна — великой мудрости женщина.

— Согласен, но это ты к чему про нее вспомнил? — с подозрением поинтересовался Ярослав.

— Да к тому, что, как известно, у больших умов мысли сходятся, — хохотнул Дмитрий Васильевич и наконец разъяснил все свои загадочные хмыкания: — Пятнадцать минут назад Софья Пална вот так же пройтись и подумать отправилась.

— И ты ее выпустил? — удивился Ярослав.

— Так а что не выпустить? — удивленно пожал плечами Дмитрий Васильевич. — Это ж Сонечка Пална.

— Ну да, железный аргумент, — усмехнулся Ладников и поинтересовался: — Через скрытую калитку выпустил?

— Ну, не нервировать же гостей, — кивнул безопасник.

— Кому еще известно про калитку? — тут же ухватился за возможную «брешь» в обороне Ярослав.

— Да все под контролем, не кипишуй, Ярослав Олегович, — уверил его Дмитрий Васильевич. — Про калитку знают Павел Егорович, Константин, Софья Пална и их мама, она же первая жена хозяина Александра Михайловна. Ну и Эльвира Аркадьевна. И я.

— А охранники, которые охраняли усадьбу в обычном режиме?

— Нет, — снова покрутил головой безопасник, — никто больше. Теперь вот ты знать будешь. Только мало того что она скрытого, закамуфлированного типа, она еще и под сигнализацией серьезной находится.

— Ну, ладно, — не то проворчал, не то согласился не сильно довольным тоном Ярослав и спросил: — Софья что, в поселок пошла?

— Эт вряд ли. Сам знаешь, Софь Пална у нас многолюдье не любит и незнакомых людей не жалует, — напомнил Ярославу Дмитрий Васильевич. — Скорее всего, по тропе пошла прогуляться.

— Объясняем гостю, что за тропа, — потребовал Ладников.

— Да по лесу, вокруг Октябрьского проложена, как раз для пеших прогулок. — И, посмотрев на собеседника, явно собравшегося возмутиться, поспешил успокоить: — Да не, ты не переживай, Ярослав Олегович, там безопасно. Это же у местных что-то вроде парковой дорожки.

— Безопасно, — не удержавшись, проворчал Ладников. — Давай уже, выпускай меня. И как хоть эту тропу вашу отыскать?

Нет, не помогла Софье та лекция, вот ни разу! Бубнил себе лектор немного занудным голосом, докладывая о новых интересных фактах, открытых им, только пролетали они все мимо сознания историка Октябрьской. Не поддалось оно на ее уловку с погружением в научные дела, вместо этого упорно продолжая транслировать ей картины-воспоминания из прошлого. В том числе и то самое воспоминание, которое ей больше всего хотелось бы забыть.

Забыть и развидеть навсегда!

Понятно, что при всей любви Софьи к уединению, находиться в тиши и одиночестве столько, сколько душе ее было угодно, при наличии весьма активной, энергичной и слишком уж деятельной родни не получалось, как бы она ни старалась. Не спасало даже личное пространство в виде отдельной ото всех квартиры. Ото всех родственников! Последнее подчеркнуть! И который раз напомнить тем самым родственникам, что оно — отдельное и ее лич-но-е!

После того как Софья блестяще защитила кандидатскую диссертацию, Павел Егорович, присутствовавший на защите в составе многочисленной «группы поддержки» семейства Октябрьских, во время отмечания столь важного события в ресторане, на которое он пригласил всех, предложил Софье купить квартиру.

Нет, он не покупает и не дарит дочери квартиру. Ни один здравомыслящий бизнесмен всерьез, без дураков, по-настоящему занимающийся своим делом, никогда не станет выдергивать из оборота деньги, когда нет какой-то действительно горящей необходимости.