Новые сказки. Том 1

К ручью подошёл добрый молодец. Явно он не из деревни! Одет он дорого, и осанка у него царская. Волосы тёмные, а глаза пронзительные. Ну чем не жених для царевны? Что-то я размечталась. Захомутала его, наверно, какая-нибудь краса заморская, да я-то ей не ровня. Эх, тяжко быть некрасивой!

Печалилась я по этому поводу не слишком долго, потому как очень было интересно наблюдать за действиями паренька. Вот подошёл он к ручью, прочитал надпись на валуне… а потом испил водицы, умылся да и спать повалился. Уже через секунду послышалось мирное посапывание. Я стала подбираться к нему. Интересно мне было поглядеть – превратится ли этот человек в козла. Но, к превеликому моему разочарованию, рога у него не росли и шерстью он не покрывался. Я даже вздохнула от досады. Тогда стала я вглядываться в его лицо. Есть же в мире красавцы! Есть, да не про мою честь! Задушить его, что ли, из чувства равноправия? Нет, это слишком кровожадно…

– Интересно тебе за мной наблюдать? – спросил парень, не раскрывая глаз.

Надо было душить…

– Ага, – немного смущаясь, ответила я. Раньше мне общаться с такими красивыми людьми не приходилось.

Красавец привстал, протёр глаза и внимательно посмотрел на меня. Вот сейчас он испугается и убежит!.. Но на его лице не появилось даже капельки отвращения к моей персоне. Странно. Может, он упырь? Они-то никого не боятся. Хотя вряд ли. Упыри желтолицые и страшные, а этот смуглый и красивый.

– Ты хоть кто такая? – с улыбкой спросил он.

– Ольга-ца… то есть Олька, кухаркина дочка, – быстро соврала я.

– А меня зовут Алексей. Прибыл я издалека и заблудился. Скажи, Оля, знаешь ли ты Ольгу-царевну, дочь Евсея, царя Статонии?

– Знаю! – обрадовалась я, но сообщать Алексею, что искомая царевна перед ним, я пока не собиралась. – А зачем тебе она?

– Негоже кухаркиной дочке делами господ интересоваться, – укоризненно, но с улыбкой сказал Алексей.

– От природы я любознательна.

– Раз так, то скажу, что прочил мне её в жёны великий маг и волшебник, который никогда не ошибается.

– Ольгу? В жёны?! Тебе?! То есть Вам! – я чуть не захлебнулась собственным удивлением. Бедный он, несчастный. Знал бы Алексей, кто ему достался, то бежал бы отсюда без оглядки. С детства я знаю, что некрасива, своенравна и неглупа. Страшное сочетание!

– Можешь ли ты, Оленька, отвести меня к царевне?

Я немного подумала. А что, мне-то терять нечего! Ладно, посмеюсь над красавцем да и отпущу домой.

– Могу, – кивнула я.

– Тогда веди!

И мы пошли во дворец. Я потирала руки, предвкушая момент, когда выбегут папенька да маменька на порог, увидят меня и будут отчитывать за нерадивость. Интересно, каким будет выражение лица Алексея, когда родители станут называть меня Оленькой, Олечкой да доченькой? Посмеюсь же я над ним.

– Вижу, коса твоя на две ещё не расплетена, незамужняя, значит. Не боишься ли одна в лесу ходить?

Ишь какой приметливый да любознательный. Вопрос: кто ж на меня польститься? Разбойники – и те разбегутся кто куда, увидев меня (об этом Софья всегда говорила), а волков я с детства не боюсь.

– Не из трусливых я, – гордо заявила я.

– Зря. Бояться надо, хотя бы иногда.

– Умный ты больно! Вы часом не царевич?

Алексей усмехнулся, заметив мой переход с «ты» на «вы».

– Может быть. Только не кухаркиной дочке меня об этом спрашивать.

Вот так! Указал на своё место. Читай между строк: «Иди, Олька, да не вякай». Я гордо подняла голову и больше с Алексеем не разговаривала. Минут через пять он осознал свою ошибку и сказал:

– Ты, Оля, не думай, что я тебе на твоё место указываю, просто надо так. Плохо будет, если я каждому встречному буду о своей жизни рассказывать.

– Понимаю, – вежливо кивнула я, но обиду затаила. Теперь сразу домой не отпущу, а минут пятнадцать на шее повисну, изображая пламенную любовь!

Шли молча ещё минут эдак пять, как вдруг всё в лесу зашуршало, зазвенело. Птицы закричали не своими голосами, а бедная вредная кукушка, будто заикаясь, произносила своё «ку-ку». Много листьев упало с деревьев и завертело их так, будто вьюга начиналась. Страшно мне не было. Как завороженная я наблюдала за этой зелёной метелью. И вот листья перестали кружиться и вертеться, а стали медленно опускаться вниз, точно вычерчивая какую-то фигуру. Интересно, в старости я такая же буду?

Алексей тут же схватился за меч.