— Как ты понимаешь, это тайна. Наула моя… пленница, — тараторил наследник. — Теперь ты, как помощник Йолташа, отвечаешь за ее жизнь и здоровье.
Наула фыркнула, но, что удивительно, благоразумно промолчала.
— Ясно, гвардеец? — гаркнул Олтер.
— Ясно! — выпрямил спину Наум и с боязливым уважением посмотрел на хихикнувшую Наулу.
— Ну вот и славно… — пробурчал под нос наследник и подошел к выходу из тоннеля. Нянчиться с мелкотней ему совсем не хотелось.
Колея подходила к границе подземелья, затянутой плющом, и обрывалась. Олтер нагнулся, выкарабкался сквозь кошачий лаз наружу и огляделся. Он очутился в заросшем мелколесьем неглубоком овражке. Среди опавшей листвы и россыпей оплывших склонов угадывались очертания древней дороги. Не сговариваясь, спутники отправились по ней и вскоре оказались в густом лесу.
Олтер выбрал себе в помощники высоченный кедр, чья голубовато-синеватая крона шумела в вышине. Мальчик уцепился за нижний обломанный сук и полез по дереву. Перепачкавшись пахучей смолой и изрядно запыхавшись, он взобрался наверх.
— Ух ты! — восхищенно произнесла Наула. Взбалмошная девчонка и не думала уступать наследнику и полезла следом. Рядышком молчал Наум, ухватившись за соседнюю ветку и с беспокойством поглядывая на лесную подстилку далеко внизу.
— Да! Вот и Атриан, — кивнул Олтер, приветствуя столицу провинции, раскинувшуюся неподалеку посреди холмов. Мальчик окинул быстрым взглядом бесчисленные крыши, блестящие купола и крепостные стены города, нашел ближайшие распахнутые ворота и заскользил глазами по полотну дороги… — Не так уж и далеко мы от тракта, а?
— Ага! — согласилась Наула. — Наверное, раньше дорога из подземелий подходила к нему…
Налетел легкий порыв ветра, и лесное море вокруг зашумело. Макушка кедра закачалась. Наула ойкнула и вцепилась в ветку. Наум позеленел, шумно сглотнув.
— Хватит. Вниз, — скомандовал Олтер.
Обратно в пещеру возвращались в тишине. Наула с беспокойством поглядывала на хмурого, задумчивого Наума. Тумма, весь в бурой корке подсохшей крови, предвкушал, как вернется и снимет великолепную шкуру с убитой кошки. А Олтер… Наследник в мыслях уже крался по ночному парку спящего имения…
Оли лежал на кушетке и ждал, пока все улягутся и угомонятся. Наула по седьмому кругу рассказывала про бой с хищником, скача по кроватям. Наум нехотя присоединился к обсуждению. Ребята загалдели, но Йолташ шикнул на них, и все притихли.
Олтер дождался наконец мерного дыхания вокруг и скользнул к Кайхуру, который уже ждал на выходе из зала. Пробираясь мимо занавешенного угла, где спала Наула, наследник вдруг расслышал сдавленное всхлипывание и сдерживаемый плач.
Оли ругнулся про себя, глубоко вздохнул — денек и впрямь выдался тяжелым, а уж для изнеженной вельможной дочки и подавно — и юркнул за покрывало. Наула горько плакала, обняв колени. Перед ней приглушенным светом горела потайная лампадка.
Когда Оли увидел милые ямочки на щеках, мокрые от слез, у него кольнуло в груди. Он обнял плачущую Наулу — она мигом признала гостя — и прижал ее голову к груди, поглаживая по затылку.
— Ну что ты, маленькая… — прошептал он. — Испугалась грозной кошки, да? Все прошло, я здесь, я рядом и Тумма неподалеку…
Рубаха промокла от слез, а Наула вскоре затихла. Вцепившись в его ладонь, она прошептала на ухо:
— Я маму хочу увидеть… Домой не хочу, — тряхнула она его руку. — Не хочу… а вот просто посмотреть бы… одним глазком… и назад…
Оли отстранился, отер милые щеки от слез и криво улыбнулся.
— Уж если ты так сильно хочешь… одним глазком, разве в моих силах тебе отказать? — Он тяжело вздохнул. — Идем за мной, Наула Эттик…
Глава 5
Мертвые конокрады, прибитые к воротным столбам, скалились сиятельнейшему Кренту Грису взрезанными улыбками, провожая полководца на войну. Наглые сороки выклевали мертвецам глаза, иногда возвращаясь и выдирая куски плоти полакомее.
— Правильно сделали-то, что первым делом Паготу жертву принесли, — заметил Крент, отворачиваясь от мертвяков. Верные арзратцы согласно качнули головами. — Может, наша жертва, — имперец кивнул на конокрадов, — в конце концов и пересилила. Теперь Хохотун над местной богиней верх взял. Я гляжу, зима-то нынче вокруг не горская, а имперская… И снега нет совсем…
— Подсобил, подсобил нам Забавник! — заволновалась свита.
— Благоволит Затейник!
— Ага! И наверх, за солью, вмиг доберемся! — воскликнул пустобрех Зомир, и Крент ожег его злым взглядом.
Тот осекся и спрятал глаза. Молоть языком перед выходом — последнее дело! Из конюшни показался недомерок из беглых рабов, и Крент невольно вспомнил о Сплетнике. Упертый! Покинул-таки долину, отправился назад в предгорья, выполнять тайное поручение Сивена.