Новые волны

Когда мы собрались покинуть бар, я снова заметил Дейва. Он пробовал тот же трюк на другой женщине, игравшей теперь в «Охотника на оленей». После чего вернулся к своей компании – с полдюжины бородатых мужиков во фланелевых рубашках. Все пьяные, шумные, самоуверенные. Я думал, нам удастся уйти незаметно.

– Уходишь с этим коротышкой? – спросил он.

Я был слишком пьян, чтобы заметить попытку оскорбить меня.

Джилл одарила Дейва похотливым взглядом, развернулась и поцеловала меня в губы.

Случаются дни, когда я ненавижу Нью-Йорк, – тогда я отправляюсь в ближайшую бодегу и меняю свое мнение о нем. Там есть все: вся необходимая еда, всякие мелочи – эти магазинчики повсюду и открыты круглые сутки. Бодеги – золотая середина в Нью-Йорке между хаосом супермаркетов и убогостью однодолларовых продуктовых возле дома. Там вы найдете все нужные продукты, но главное их очарование – в сюрпризах. Можно встретить удивительные штуки: плотно спрессованные упаковки лапши рамен, печенье неведомого происхождения, мороженое в брикетах самых разных видов, чипсы со вкусами, которые не выпускаются уж лет десять как (возможно, пакеты хранились все эти годы на складах, кто знает?); высокие узкие стеллажи забиты словно пайками в ядерном бункере. А еще там имеется гриль, который предлагает изумительное недорогое мясо в любом виде, о котором можно только мечтать. В два часа ночи можно заказать «чопд-чиз» – бургер-мутант: говяжий фарш с луком и американским сыром, прожаренный до истекающего жиром совершенства и выложенный на булочку. Или питу. Или бейгл. Можно заказать что угодно в какой угодно форме: с майонезом, без помидоров, можно макать в острый соус – и никто вас не осудит. Обнаружив однажды за углом заведение, в котором на рассвете можно разжиться сэндвичем с яйцом, вы, считай, пропали навсегда.

Я проснулся, когда Джилл еще спала, и решил приготовить завтрак. В холодильнике обнаружились лишь контейнеры с объедками и соусами. Три вида кетчупа, но никаких яиц. Я решил, что яичница-болтунья с овощами – беспроигрышный вариант. Бодега напротив дома Джилл была лучше тех, что рядом со мной в Куинсе. В ней даже продавали свежие овощи и фрукты. Я взял упаковку яиц, миновал банки с мармеладными мишками. Та немецкая марка, которую все считали японской из-за умильных медвежат на упаковке. В Бруклине даже в самой захудалой бодеге можно наткнуться на дорогущие изысканные конфеты. Я подцепил банку с мишками.

Когда я вернулся к Джилл, она уже проснулась, мыла посуду полураздетая.

– О, я думала, ты ушел. – Она казалась удивленной.

Я захватил ключи, уходя, решив, что она будет еще спать, когда я вернусь.

Я помахал пакетом:

– Вышел купить еду к завтраку.

Я забеспокоился, что, возможно, Джилл хотела, чтобы я ушел, надеялась, что я уже смылся. Но она улыбалась, пока я выкладывал покупки на кухонный стол.

– Ладно, сделаю кофе, – предложила она.

Джилл набрала воду и исчезла в спальне. У нее была лишь одна сковородка, я достал ее с сушки и поставил на плиту. Принялся обследовать кухню в поисках разделочной доски.

Джилл вернулась в спортивных брюках и майке.

– Что готовишь, шеф?

– Просто яичницу-болтунью с луком, чесноком, грибами и помидорами. – Я бросил кусок масла на сковородку.

– Звучит аппетитно. Не пойми меня неправильно, но я никак не ожидала, что ты умеешь готовить.

Джилл уселась за кухонный стол напротив меня. Взяла мармеладных медведей и вскрыла банку.

– Повар из меня не очень. Но я освоил пару блюд в родительской гостинице. Научился всем способам приготовления яиц. – Я закончил мыть овощи. – У тебя есть нож?

Джилл указала на ящик. У нее был только один поварской нож, довольно тупой, но я уж как-нибудь справлюсь. Я нашинковал лук и бросил его в сковородку.

– Так мило, что ты помогал родителям. Ты работал у них, пока учился в университете?

– Нет, я работал у них практически полный рабочий день. А учился в техколледже.

Есть такое выражение лица, когда человек понимает, что ты образован похуже, чем он. Это не разочарование или осуждение – всего лишь удивление. Люди обычно считают, что надо иначе подбирать слова. Они хотят говорить на твоем уровне (будто всякий, кто не проучился четыре года в университете, непременно на другом уровне), но они также сознают, что звучит это не очень, и опасаются, что их сочтут высокомерными. Что неизбежно и происходит, ведь они в итоге просто говорят ни о чем.

– А как выглядела гостиница твоих родителей?

Я занялся помидорами.

– Маленькая, немного старомодная. Всего три гостевых номера.

– И ты готовил яичницу-болтунью с луком, чесноком, грибами и помидорами каждое утро?

– Забавно. Мы подавали вьетнамскую еду. Суп фо по утрам – это легко, ведь его готовят накануне вечером. Гостям вроде нравилось. Но потом у нас появился негативный отзыв с сайта путешествий – жаловались, что мы готовим только «азиатские блюда» вместо традиционного американского завтрака. После этого число бронирований резко упало.

– Кто не любит фо?

– Как минимум один человек. И один отклик чуть не разорил моих родителей.

– Но теперь ведь все хорошо?