Новый Афонский патерик. Том I. Жизнеописания

Старец был настоящим игуменом. Он буквально и всецело воплотил в своей жизни изречение: Кто из вас больше, будь как меньший, а начальствующий – как служащий.[180] Он совершал все работы так, будто был последним среди монастырских рабочих. После богослужения надевал старый подрясник и шёл работать, например, расчищать дорогу к источникам, откуда монастырь брал воду, или латать водопроводные трубы. Однажды, когда водопровод сильно повредился, чинить его пошли многие из братии, но конца и края работе не было видно, и отцы один за другим стали уходить. В итоге остались двое – игумен и эпитроп. Они прокопали огромную траншею, чтобы найти, откуда уходит вода. Наконец нашли пробоину. Уже стемнело, однако старец в темноте с большим искусством соединил трубы, и лишь к часу ночи они с эпитропом вернулись в монастырь. Починенный ими водопровод работает доныне.

Своими руками старец перекрывал крыши монастырских зданий, собирал грецкие орехи и фрукты, до самой кончины лазая по деревьям. Он был пекарем и просфорником, делал вино, а по ночам перегонял ракию. Один или с мирским поваром по имени Мицос он носил для этого кипяток в баках, чтобы никого не беспокоить.

Когда из Болгарии в Зограф прибыл один монах для того, чтобы остаться на Святой Горе, отец Евфимий с монастырскими мулами спустился на пристань и ждал его. Он принял брата с любовью, поцеловал его руку и крепко обнял. Вместе они отправились в Кариес, чтобы оформить необходимые документы. На монастырском конаке в Кариес старец приготовил фасоль и предложил брату трапезу.

Некоторые обвиняли игумена, что он недостаточно занимается ремонтом монастырских зданий. Но в те времена положение дел было весьма непростым: даже при большом желании старец не смог бы сделать полноценного ремонта, поскольку и денег не было, и братии в обители не хватало.

Игумен Евфимий пытался благоустроить монастырь, однако его сердце не прилеплялось ни к чему материальному. Одному монаху, который предложил ему планы и программы по реставрации обители, старец сказал: «Все эти стройки, ремонты и тому подобное – дело, конечно, хорошее, но не будем ко всему этому чрезмерно прилепляться».

Старец отличался подвижничеством. Сильно уставая на послушаниях, он ел очень мало. Он любил, чтобы пища была приготовлена просто. Когда эпитроп предлагал отцу игумену сделать пищу повкуснее с помощью приправ, масла и тому подобного, старец отвечал: «Нужды в этом нет. У нас на трапезе всего достаточно. Мы ведь монахи. Мы должны питаться просто и скромно». Однако старец всегда следил за тем, чтобы на столах было много хлеба.

Иногда братия забывали приготовить ту пищу, о которой просил игумен, но и в этом случае он не делал никому замечания и ничего не требовал. Старец вкушал только за трапезой; если ему предлагали поесть что-то после повечерия, пусть и самую малость, он отказывался.

Старец никого не осуждал, злое слово никогда не выходило из его уст. Он отличался душевной тонкостью, благородством, ни о ком не говорил пренебрежительно.

Все братия обители хотя бы единожды, но побывали в Иерусалиме. Старец же ни разу в Иерусалим не ездил. В последний год своей жизни он сказал одному из отцов: «Каждая Божественная Литургия – это всё равно что паломничество в Иерусалим».

Игумен Евфимий всех любил одинаково. Об этом в один голос говорят болгары, греки, русские и все, кто его знал. Он горячо любил свою Родину, но любил её духовным образом, без национализма. Тогда в Болгарии господствовало коммунистическое безбожие. Старец по собственной инициативе издавал духовные книги и посылал их в Болгарию, чтобы поддержать верующих людей. Несмотря на то, что у монастыря было немного источников материального дохода, в те годы старец потратил на издание духовных книг около 3,5 миллионов драхм.

Отец Евфимий был абсолютно нестяжателен. В течение какого-то времени Священный Синод Болгарской Церкви посылал каждому из братии монастыря Зограф денежную помощь. Старец ни разу не прикоснулся к этим деньгам, он клал их в углу келии, а потом просил эпитропа забрать их и опустить в ящик для пожертвований в церкви.

Старец был всегда одет в старую одежду. Однажды он купил себе на зиму тёплую куртку. Один монах спросил его, почему он не купил такую же и ему. На следующий день отец Евфимий отдал эту куртку брату, а сам вновь надел свою старую. Он стирал свою одежду сам и делал это в холодной воде даже зимой.

Старец чрезвычайно любил Пресвятую Богородицу и благоговел перед Ней. Он часто с умилением говорил о том, как Она Сама в трёхлетнем возрасте поднялась по ступенькам храма.

Несмотря на то, что у старца было много талантов и достаточно знаний, он никогда не хвастался, а напротив, приступая к какому-то делу, спрашивал кого-нибудь ещё, как это сделать, чтобы не поступать по своей воле. На Духовном соборе монастыря игумен Евфимий всегда просто выражал своё мнение, но никогда не стремился на нём настоять. Он молча молился и в конечном итоге после обсуждений принималось его решение.