Новый американский молитвенник

— Это Питсбург — страна Оз? Там что, много зелени? Большой изумрудный дворец? И все в таком духе?

— Ты ведь там не был, так не смейся.

— Нет, но страна Оз… Да брось! Мы же о Питсбурге говорим. Как там Карл Сэндберг[54] его назвал? Город огромных шлаковых куч?

— Я не единственная, кто так думает, — возразила она с полной серьезностью. — Это очень распространенное мнение.

— Они что, мозги там пропили в Питсбурге этом?

Она раскрыла очередную брошюру, поглядела на фотографию балийских храмов.

— Сначала посмотри, потом судить будешь. Я просто офигела, когда впервые его увидела. Мне предлагали хорошую стипендию в Мичигане, но после Питсбурга у них не осталось и шанса.

— А тебе не кажется, что, когда ты увидишь Лондон, Париж, Рим, всякие такие места, ты, может…

— Нет.

— Ну ладно, Питсбург похож на страну Оз. В этом все дело? Поэтому он тебе нравится? Когда ты училась в университете, тебе там нравилось, но это не значит, что тебе понравится там сейчас.

— Ты думаешь, нам плохо будет в Питсбурге?

— Ты думаешь, нам плохо будет в Риме?

— В Питсбурге лучше.

— Почему?

— Потому что мне будет лучше в Питсбурге, а там, где лучше мне, лучше должно быть и тебе.

— Объясни, отчего это мне так хорошо в Питсбурге станет?

— Просто оттого, что ты там будешь.

— Иными словами, я буду стоять посреди Питсбурга, вдыхать тамошнюю смесь, и от этого мне станет лучше, чем если бы я ходил по ночным клубам и картинным галереям где-нибудь в Риме, увидел бы Колизей, фонтан Треви…

— Обычные достопримечательности. В Питсбурге тоже есть на что посмотреть.

— На что же, к примеру?

— Храм знаний.[55]

— Я думал, это в древней Александрии или еще где.

— He-а. В Питсбурге.

— И в этом Храме, как я погляжу, людям промывают мозги насчет того, что Питсбург — это страна Оз.

— Не исключено. Но если так, то это работает.

— Нет, серьезно, — сказал я. — Ты правда хочешь в Питсбург?

— А ты как думаешь?

— Да мне подойдет любое место, кроме того, где я уже побывал. Питсбурга в моем прошлом не было. — Я протянул руку и погладил ее по плечу. — Почему же тогда ты поехала в Сан-Франциско, а не в Питсбург?

Зазвонил телефон. Тереза сморщила нос:

— Черт!

— Не отвечай, — сказал я.

Она выждала еще два сигнала, потом вскочила и подошла к аппарату, который стоял на столике у двери в спальню.

— Алло, — сказала она, а потом: — Привет, Дейв. — Послушала, то и дело вставляя приглушенные «да» или «ага». Потом положила трубку и на несколько секунд застыла, не отрывая от нее руки. — Это был Дейв Гиллери, — бесцветным голосом сказала она. — Кто-то взорвал магазин.

Я сел:

— Что?

— Мне надо домой. — Ее лицо ничего не выражало, но по опыту я знал, что она вот-вот заплачет; ее пальцы рассеянно перебирали пряди волос. — Ты меня отвезешь? Я не хочу садиться за руль.

Я подошел к ней сзади, положил руки на плечи. Новость так потрясла меня, что сначала я даже не понял, что случилось, но от прикосновения ее шок словно передался и мне.

— Они поймали того, кто это сделал? — спросил я.

— Арестовали какого-то парня, — сказала она. — Но тот утверждает, что поджог устроил не он, а Господь повелитель армий и сражений.[56]