Новый американский молитвенник

— Как вы прошли мимо копов?

— У вас повсюду друзья, мистер Стюарт. Хотя и не все носят черные мундиры.

Скрытое самодовольство вкупе с намеком на то, что он обладает некой внутренней информацией, в которую я не посвящен, и пользуется тайным влиянием в полицейских кругах Першинга, меня взбесило, но я тут же вообразил себе нелегальные ячейки вардлинитов, террористов нового стиля, и запрограммированных на новый культ полицейских, у каждого в кармане «Молитвенник», — короче, целую армию заговорщиков, вставших на мою защиту.

— Попросту говоря, сунули Барни Файфу полсотни? — спросил я. — Или вы спите с кем-нибудь из помощников шерифа?

Брауэр шагнул в проход, где стоял я.

— На вашей стороне целая армия, а вы отказываетесь начинать боевые действия. Пора это менять.

Из соседнего прохода донесся голос Терезы:

— Нельзя ли подождать с этим немного?

— Мы и так долго ждали, мэм, и вот к чему это привело, — ответил Брауэр, обводя пожарище широким ораторским жестом. — Принимая во внимание результат, считаете ли вы дальнейшее ожидание оправданным?

Местоимениями «мы» и «наш» он пользовался с ловкостью хорошего коммивояжера, и от него не веяло фанатизмом, как от обычного вардлинита. Его безупречная выдержка наводила на мысль о бывшем заключенном, и я сразу заподозрил, что именно так оно и есть. А еще в нем была та своеобразная почтительность, которую большинство сочли бы чистой воды притворством, но я-то сразу распознал в ней обычную манеру мошенника — прикинуться вареной свеклой, потихоньку оценивая вас. Его появление разожгло во мне профессиональный интерес. Мне захотелось посмотреть, как он работает.

— Трит никогда не стал бы для вас проблемой, если бы вы сами ему не позволили, — обратился Брауэр ко мне. — А если вы и дальше будете сражаться с ним в одиночку, то наживете беды и похуже.

— А вы нам, разумеется, можете помочь, — сказала Тереза.

— У меня есть несколько предложений, которые вы, быть может, не откажетесь рассмотреть.

— Думаете, я не вижу, к чему вы клоните? — спросил я.

— Надеюсь, что нет. Потому что я пытаюсь убедить вас обратить наконец внимание на происходящее вокруг. Вы добились такого успеха, что неизбежно начинаете привлекать рыбу позубастей, чем Трит.

— О присутствующих мы не говорим, разумеется.

Брауэр улыбнулся, как будто признавая, что пропустил удар.

— Вам пора самому переходить в нападение, а не просто отвечать на угрозы других. Вот что я хочу вам сказать.

— Все это мне знакомо, — сказал я. — Сначала вы предлагаете себя в качестве советника, консультанта… или еще кого-нибудь в том же духе. Если я соглашаюсь, вы оказываетесь рядом со мной. Узнаете все мои слабости, учитываете каждую мою ошибку. Если я отказываюсь, то вы делаете все, чтобы подорвать мой авторитет у вардлинитов. Пытаетесь выдать меня за незначительную фигуру. Короче, не мытьем, так катаньем втираетесь в команду. Неприкрытое давление, одним словом.

— Когда бизнес становится успешным настолько, что от него начинают зависеть люди, множество людей, а глава компании оказывается не в состоянии защитить их интересы, они имеют полное право взять дело в собственные руки.

— Вы уже сейчас зубы показываете, — сказала Тереза. — Угрожаете нам.

— Говорите что хотите, а я просто констатирую факт. Имя «Вардлин Стюарт» давно уже превратилось в торговую марку. На вас работают агенты, специалисты по рекламе, адвокаты, да мало ли кто еще. Все они пекутся о ваших деньгах. Но с этим… — и он указал на обожженный потолок, — с этим им не справиться. Можете судиться с Тритом сколько хотите. Ему плевать на все ваши иски.

Тереза вышла из соседнего прохода и встала плечом к плечу со мной:

— Не понимаю, что еще, по-вашему, он может нам сделать.

— А по-вашему, поджог не является достаточным свидетельством того, какую опасность он представляет?

— Дело не в том, что еще может сделать нам Трит, — ответил Терезе я, — а в том, что мистер Брауэр намеревается сделать с Тритом. Может, просветите нас обоих, а?

— Ну, скажем, я знаю, как сделать так, чтобы у Трита не осталось больше свободного времени.

Я взял Терезу за руку:

— Видишь, тут есть еще одна опасность. Мистер Брауэр, по всей вероятности, хочет сделать нас соучастниками преступного деяния без нашего на то ведома. Деяния, за которое нам тем не менее придется ответить.

— Сомневаться — ваше право, — сказал Брауэр. — Но запомните: если вы не в состоянии разобраться с проблемой сами, придется вам довериться тому, кто может это сделать. Почему бы в таком случае не положиться на человека, который в вас верит?

— А вы, значит, как раз такой верующий?

— Если вы об этом… — и он пренебрежительно потянул себя за пиджак, — то нет, внешние атрибуты меня мало интересуют. Лишь постольку, поскольку они помогают открыть пару-тройку дверей. Но в новый стиль я верю искренне. Если бы не он, я не стоял бы сейчас перед вами. Вообще-то вчера вечером я даже молитву написал о том, чтобы нам с вами встретиться.

— Да что вы говорите! Ну и как, сильно она вам помогла?