1:11 — самое спорное место в Книге Пророка Малахии. Удивляет, когда пророк говорит, что будут приносить
Можно подумать, будто Малахия полагал, что эти обетования начали исполняться в его время через обращение язычников в иудаизм. Однако смелость изречения в 1:11 совершенно несопоставима с весьма скромным числом имевшихся в ту эпоху обращенных язычников, и понятно, что пророк указывает на грядущее, более полное исполнение его пророчества.
Это напоминание о Божьем замысле обращения народов, в соответствии с которым Израиль станет для язычников благословением (ср.: 3:12 и Быт. 12:2—3), указывает на Храм как на средоточие этого замысла (напр.: Ис. 2:1—5). Здесь проявился характерный для Малахии интерес к последним временам (ср., напр.: 3:1—5,17; 4:1—6), который прибавляет обличительной силы осуждению им современников за равнодушное и небрежное отношение к установленному обряду. Малахия вскрыл лицемерие священников, сопоставив почитание ими земных властей и небрежение их к Богу; теперь он переходит к бичеванию того же лицемерия, сопоставляя осквернение священниками имени Божьего с прославлением Господа в день Его пришествия воистину искупленными и их благоугодными жертвами. (Ср. Мф. 8:10–12, где Иисус для обличения Своих современников прибегает к аналогичному доводу.)
2:10–16 Свидетельство Господа против браков с язычниками и недопустимых разводов
Почему Бог требует, чтобы муж восстановил добрые отношения с женой прежде, чем обратится к Нему с молитвой (см.: 1 Пет. 3:7; ср.: Мф. 5:23–24)? Малахия отвечает на это так: брак — это не контракт, не двусторонние отношения мужа и жены, а
Малахия начинает третий диалог (10) с горестной констатации вероломства израильтян по отношению друг к другу, которое оскверняет завет избранного народа с Богом, Отцом и Создателем Израиля (Втор. 32:6; ср.: Ис. 27:11; 43:15; Иер. 31:9). Малахия возвещает об осуждении Божьем двух преступлений против брака, не обязательно связанных друг с другом. Первое состоит в обычае жениться на язычницах (11 — 12; ср. Неем. 13:29, где говорится, что, «принимая в сожительство чужеземных жен», священники оскверняют «завет священнический и левитский»), второе — в разводе под предлогом антипатии (13–16).
Малахия высказывает радикальные воззрения на брак: он уподобляет его завету между мужем и женой. Требования, возлагаемые таким заветом на мужа, равносильны тем, что позже будут выдвинуты нашим Спасителем и новозаветными апостолами. Несомненно, столь возвышенные мысли о браке заставили многих комментаторов усомниться в том, что Малахия имел в виду брак в буквальном смысле этого слова. Предполагают, что Малахия использовал брак в качестве метафоры для изображения отношений Израиля с Богом. Против такой гипотезы, однако, говорит тот факт, что в Священном Писании везде, где появляется брачная метафора, Бог всегда представляется в качестве мужа, а не жены, как в данном случае. Некоторые полагают, что фраза
Современники Малахии страдали от того, что Бог отвергал их жертвоприношения (13); они, по–видимому, понимали это, так как Бог отказывал им в благословении. Малахия объясняет, что Бог выступал в качестве