Новый Библейский Комментарий Часть 2 (Ветхий Завет)

Эту группу псалмов, объединенную общей темой, можно назвать псалмами воцарения. Господь царствует (Пс. 92:1; 95:10; 96:1; 98:1); Он — Царь (Пс. 94:3; 97:6). На этом фоне псалмы 93 и 99, на первый взгляд, как будто выпадают из общей темы, но в Пс. 93:2 (ср.: 95:10–13; 97:9) используется как эквивалент слову «Царь» слово Судия, а Пс. 99 занимает надлежащее место в серии этих псалмов не только вследствие своей связи с Пс. 98, но и через общую тему с Пс. 94 (ср.: 94:6,7; 99:1–3). Вполне возможно, что эта группа псалмов (по аналогии с Пс. 119—133) представляет собой небольшое собрание гимнов, которые могли исполняться, скажем, на Празднике кущей. Поскольку Праздник кущей знаменовал собой завершение ежегодного сбора урожая (Исх. 23:16; Втор. 16:13), а также победу Господа над Египтом и Его заботу о Своем народе во враждебном мире (Лев. 23:39—43), то в этот день нельзя было обойтись без восхвалений Господа как Царя (Зах. 14:16). Вполне возможно также (см.: «Вступление»), что это вылилось в ежегодный праздник прославления Великого Царя. С этим хорошо согласуется наличие таких восьми псалмов, которые попарно отражают разные аспекты царской темы: Пс. 92, 93 — Царь всей земли; Пс. 94, 95 — Царь над всеми богами; Пс. 96, 97 — Царь в сердце избранного народа; Пс. 98, 99 — Царь по Своей природе.

Псалом 92, 93. Место веры и место молитвы

От образа Царя, властвующего (Пс. 92:4) над стихией возвышающих «голос свой» речных и морских волн, псалмопевец переходит к работе Судии земли (Пс. 93:2), управляющему миром, в котором нечестивые… величаются и попирают Его народ (Пс. 93:4—5), но где Его верховное правление осуществляется через Божественное провидение (Пс. 93:10,12) и еще ожидает своего окончательного свершения (Пс. 93:15,23). Духовная реальность Божественного царского величия (Пс. 92:1) противостоит узурпации земного престола нечестивыми, гордыми (Пс. 93:2,20). Народ Божий торжественно и со священным благоговением возносит славу своему Царю (Пс. 92); в мире, где царит произвол и хаос (Пс. 93), он в Господе видит праведного Судию.

92:1–5 Восторженный гимн царствующему Господу. Утверждение в ст. 1–2 как бы перетекает в картину, описанную в ст. 3—4, и торжественное удостоверение о судьбе народа Божьего (5). 1—2 Господь изображается могущественным Царем вселенной; отсюда проистекает надежная гарантия безопасности управляемого Им мира. 3–4 Мятущиеся земные стихии усмиряются невозмутимой мощью Его величия. Земля безопасна для жизни, потому что на ней царствует Господь. И даже в обстановке крайнего беспорядка и смятения надо помнить, что Он на престоле. 1 Здесь подчеркивается, что Господь облечен… облечен… препоясан: мотив облачения часто указывает на характер и намерения (см. напр.: Нав. 5:13–15; Ис. 59:16–18). Господь облачен в царское одеяние, поскольку Он — Царь и намерен действовать как Царь. Нет нужды рассуждать о том, почему Вселенная тверда, не подвигнется, но тот факт, что эти слова помещены между утверждением о царствовании Господа (1) и о Его престоле (2), говорит красноречивей всяких слов. Пока Господь царствует, земля стабильна и неколебима. В ст. 3—4 дан обобщенный образ враждебных, деструктивных сил в гармонично сотворенном мире: это и мощные разрушительные штормы, и восставшие народы (Пс. 2) или даже (по представлениям язычников) непрерывная война духовных сил хаоса против Создателя. Но вопреки всем буйствам — силен в вышних Господь. Ст. 5 по своей структуре близок ст. 2. Там Бог, Вечный по Своей природе, занимает Свой вечный престол, здесь же Бог живет в Своем доме среди Своего народа, возглашая Свое вечное слово и освящая дом Своим присутствием.

93:1—23 Опыт познания Царя. «Все признают, — говорит Кальвин, — что Бог царствует, но как мало тех, кто использует Его щит против враждебных сил мира». Эти слова могут служить мостом, соединяющим Пс. 92 и 93. Наша вера покоится на незыблемости Его власти и авторитета (Пс. 92), но в реальной жизни мы часто оказываемся в затруднении (4—7), сталкиваясь с видимой безнаказанностью дерзких речей (4), греховных дел (5–6) и с житейской философией (7), которая необязательно отрицает существование Бога, но рассматривает Его в качестве стороннего наблюдателя, который не вмешивается в наши дела. Мы можем оказаться в затруднении, но никогда не останемся без утешения: 1) Бог, наш Создатель, знает все (9), Он не перестает осуществлять нравственный контроль над этим миром (10), Ему ведомы самые потаенные мысли каждого человека (11). Только бессмысленные и невежды (8, см.: Пс. 91:7) могут не принимать во внимание эти истины. 2) Божественное провидение (12—15) имеет нравственную цель (12—13): Бог «народа Своего… не оставит» (14), что приведет в итоге к установлению справедливого общества со свободой выбора праведной жизни (15).