Новый Макиавелли

Благодаря новому методу Номер 10 и министерства стали продумывать, каких конкретно результатов они ждут от того или иного политического заявления, как намерены к нему готовиться и как соотносят его с действиями коллег. Все сотрудники Номера 10 теперь ежемесячно собирались в секретариате Кабинета — взглянуть на полугодовой расклад и на долгосрочное расписание для Тони и попытаться их сопоставить. Мы практиковали много разных подходов, чтобы зафиксировать последовательность событий — начиная с выбора темы недели вроде «образования» или «преступности» и заканчивая ежедневной переменой ключевых общественных услуг в течение недели, так что за «здравоохранением» следовал «транспорт», а за «транспортом» — «образование» и т.д. Ни одна из стратагем эффективностью не отличалась, зато благодаря системе наложения одного расклада на другой (на нашем сленге она называется «решеткой») мы научились четко формулировать долгосрочные цели, вместо того чтобы вступать в рукопашную с каждым конкретным событием. У нас, конечно, был готов план на первые сто дней работы в правительстве; план, но не полный список продуманных целей. Естественно, поначалу то и дело возникала путаница, особенно по вечерам накануне важных событий вроде выступления на конференции. Впрочем, мы твердо решили добавить эффективности нашим стратегиям, и с этой целью опробовали энное количество организационных структур. Для начала мы перевели плодовитого на идеи Джеффа Малгана и еще пару человек в Политический отдел, созданный для разработки кризисных политических стратегий; толку вышло мало, Джефф и его коллеги часто отвлекались на сиюминутные политические проблемы — лишь потому, что заседали в Политическом отделе. Тогда мы учредили Стратегический отдел, причем разместился он не в Номере 10, а в Арке Адмиралтейства, то есть в нескольких сотнях ярдов от Даунинг-стрит. Нас преследовали призраки Кабинета политического анализа, задуманного премьером-консерватором Тедом Хитом как правительственный «мозговой трест». Сей орган принес известную пользу и вскормил достойных питомцев; увы — всякий раз, когда дело касалось деликатных вопросов, имела место утечка, заставлявшая правительство густо краснеть, и в начале восьмидесятых Маргарет Тэтчер закрыла «мозговой трест». Мы боялись, как бы формированием Стратегического отдела самим себя не высечь.

Поиски верного способа обращения со стратегиями являются общей проблемой всех мировых правительств. Например, американский Государственный департамент политического планирования — один из самых старых подобных органов в мире. Он учрежден после Второй Мировой войны, первым его главой был Джордж Кеннан, автор «длинной телеграммы» из Москвы[154], определившей принципы политики сдерживания; Запад следовал ей в течение всей «холодной войны». За время своего существования Госдепартамент политического планирования колебался между статусом этаких башен из слоновой кости, никакого касательства не имеющих до госсекретаря, и контор по разработке сиюминутных решений — так было при Деннисе Россе, которого тогдашний госсекретарь США Джим Бейкер использовал для переговоров на Ближнем Востоке.

Эту проблему нам в конце концов удалось решить — мы освободили Стратегический отдел от опеки Номера 10, однако следили, чтобы его планы определялись главой премьерского Политического отдела, иными словами, чтобы он работал лишь над теми проектами, которые имеют прямое касательство до премьер-министра. Отдел перестал быть пугалом для министерств, ибо последние поняли: Стратегический отдел занимается только сиюминутными проблемами, крупные же проблемы, в соответствии со специализацией, остаются министерствам. Отдел был укомплектован командами специалистов, вырванными из министерств, равно как и экспертами-аутсайдерами. Каждой командой руководил младший министр.

Кстати, именно сиюминутные проблемы, вроде разработки политики в отношении наркотических средств или электроэнергии, правительство решать и не любит, а все потому, что очень сложно бывает определить, какое именно Министерство должно проблемой заниматься — все от нее открещиваются. Мы пытались назначать координаторов, спускать ответственность «сверху», из секретариата Парламента; увы: система постоянно заклинивала. Например, в случае с наркотиками ни Министерство здравоохранения, ни Министерство внутренних дел не желали выделить средства на лечение наркозависимых граждан и борьбу с наркоманией. Спущенный сверху координатор ничего не мог поделать. Зато дыры залатывал Стратегический отдел; так, в случае с электроэнергией он выдал долгоиграющую и очень действенную стратегию — предложил вернуться к атомной энергии и одновременно разрабатывать возобновляемые источники энергии, чтобы Британия получила возможность сократить использование газов, вызывающих парниковый эффект, без унылой перспективы жить в потемках. Для ядра правительства крайне важно мыслить стратегически, иначе придется решать проблемы по мере появления — вместо того чтобы обмозговывать их заранее.