Новый Мир ( № 2 2007)

Но сейчас в доме было холодно и неуютно. Кто-то здесь “погостил”. Одно окошко на речку разбито, в него задувал ветер, и за зиму намело целый сугроб. Митя достал с печки большую подушку и заткнул окно. “Все путем, — сказал он вслух. — Сейчас переоденемся”. Он вынул из сумки сухие носки, нашел на вешалке старые Сашкины штаны и фуфайку и засунул ноги в дубовые от холода валенки.

В доме была еще одна печка. Маленькая, вроде буржуйки, выложенная в один кирпич. Она нагревалась быстро. Митя сходил на задний крытый двор, принес сухих поленьев, сложил возле печки. Выбрал полешко без сучков, наколол щепочек побольше, чтобы надежно загорелось, и встал на коленки. Ну, давай, милая, погреемся, замерзла за зиму. Не с первого раза, но слабенький огонек зацепился за щепочку, за другую, затрепетал, полез выше. В комнату пошел дым. Митя прикрыл дверцу, дождался, пока разгорится, и осторожно подложил большие поленья.

Теперь надо было что-то делать со снегом, от него так и веяло холодной улицей. Митя не нашел широкой деревянной лопаты и стал бросать снег в окошко тазиком. Нагребал полный, с горкой, и аккуратно вываливал. Быстро управился. Остатки замел под лавку у порога — само растает. Подмел весь пол. Прибрался. Поставил поближе к печке маленькую скамеечку и сел.

В печке уже хорошо трещало, и над ней начал оттаивать потолок. Большие капли падали на чугунную плиту и шипели. Митя открыл дверцу и глядел на огонь. Вот ведь и все. Уже и хорошо. Сейчас тепло станет. А больше ничего и не надо. Можно ни о чем не думать, ничего не решать. И вообще делать что хочется. Он представил себе длинный список дел, который всегда лежал у него в кабинете справа на столе и который он каждое утро переписывал, исключая сделанное, но ничего конкретного из него, как ни силился, не вспомнил. Вот черт! Он улыбнулся и закрыл печку.

Было половина пятого. Давно уже хотелось есть, но в его сумке еды не было. Только бутылка водки. Он подумал, что мог бы купить что-нибудь по дороге, но уже не купил, чего и думать-то? Будем выкручиваться как можем. Он, всегда стремившийся к правильной, организованной жизни, почему-то любил такие ситуации. Суета исчезала, у жизни появлялась простая цель и бодрость.