Новый мир. № 3, 2003

Эта работа, естественно, открывает номер. «Публикуемые документы раскрывают работу Сталина над главами учебника. Сталинские вставки везде передаются курсивом без оговорок (вставки иных лиц передаются курсивом с оговоркой в примечаниях). Зачеркнутый текст передается в ломаных скобках. Все разночтения с окончательной редакцией текста приводятся в примечаниях. Текст, не зачеркнутый Сталиным в макете книги и в машинописи, но не вошедший в окончательную, опубликованную редакцию, передается в прямых скобках». Добросовестная, бережная публикация.

Рустам Рахматуллин. Красная площадь: опыты метафизики. — «Октябрь», 2002, № 10.

Из вступления ведущего рубрики Андрея Балдина: «Протяжение, движение текста Рустама возвращает Москве длительность, неразрывность существования: то, что, казалось, безвозвратно утрачено. Книга „Две Москвы“ Рустама Рахматуллина готова к выходу; статьи, заметки, комментарии, архитектурная критика, эссе — москвоведы отслеживают их на протяжении многих лет, первый текст появился осенью 1994 года — и все складывалось, связывалось, сплеталось в книгу. Перекрестия маршрутов сходились в искомую сплоченную ткань. Путешествие по городу — к Москве, которая никак не город, скорее сумма городов. Название книги обозначает крайние створки, обложку, в которую помещены не две Москвы, но сонм, свод, стопка сообщающихся между собою текстов-карт».

За эссеистический цикл «Облюбование Москвы» («Новый мир», 2001, № 10; 2002, № 11) Рустаму Рахматуллину присуждена премия нашего журнала.

Роль личности в истории филологии: к 100-летию со дня рождения Г. А. Гуковского. — «Новое литературное обозрение», № 55 (2002, № 3).

Воспоминания Руфи Зерновой, ее мужа Ильи Сермана и Лидии Лотман (сестры Ю. М.).

«Женскую красоту он ценить умел — все знали, что его жена, Зоя Владимировна, была им выбрана по фотографии, когда еще была абитуриенткой. И больше ни одного романа во все известное нам время. Но одно дело романы, другое — умение видеть» (Р. Зернова).

«В ходе „антикосмополитической“ кампании Гуковский был уволен из университета, ждал со дня на день ареста, и круг его знакомых значительно поредел. <…> „…помните, что вы — Гуковский, этого никто не может у вас отнять“. Он возразил мне: „Это одни слова!“ Но я думаю, он сознавал свою силу и не мог отказаться от борьбы» (Л. Лотман).

«В книге о Гоголе была сделана попытка найти исторические корни „роевого“ начала русской жизни. <…> Стремление понять переходит у Гуковского в оправдание и апологетику. Гоголь-сатирик становится поэтом высоких душевных свойств русского человека, а „Мертвые души“ из зеркала пошлости пошлого человека превращаются в героический эпос. Книга о Гоголе — это зрелище трагических мук таланта, который хотел сделать невозможное — преобразовать пошлую, грязную и кровавую практику бюрократического тоталитаризма в этические формы соборного самопознания. Книга в этом смысле противоречива и двойственна. Удивительные по проникновению страницы и главы ни за что не хотят подстраиваться под ее генеральную линию. <…> Сегодня в нашей науке, кроме вполне закономерного стремления заполнить белые пятна, которых еще так много в культуре всех веков, ощутим сознательный уход от конкретно-исторического изучения всего многообразия живой литературы в техницизируемые абстракции или в психоаналитические фантазии» (И. Серман).

Сергей Спирихин. Конина. (Куски из романа). — «Малый Шелковый Путь», 2002, выпуск третий.

Подневный («как бы») дневник с вкраплениями — курсивом — нового произведения уважаемого автора, «основателя философии Сё» и одного из лидеров питерского худобъединения «Новые тупые».

«12 декабря 2000. <…> Сфотографировался на память и на документ. При ночной лампе, держа две книги на животе, читать то Стерна, то Селина, то попеременно, то одновременно. Если бы еще удалось на них пристроить де Сада, то это был бы уже животворный треугольник, магический коктейль. 19 декабря 2000. Просидел весь день, поджав ноги, в кресле. <…> Да, тупеть — это огромный талант, тяжелый труд и недевическая мужественность. Всегда жаль себя, своего имени, своих амбиций и здоровья на заведомую ерунду, на проигрыш и позор, — даже само название „Новые тупые“ иногда больно ранило честолюбие Игоря. Но внутренний опыт деградации говорил о другом: это перспективный путь наверх».

Скучно мне, господа хорошие. Кстати, если вы не поняли, при чем тут узбекские эманации, читайте биографическую справку: «В 1987–2001 жил попеременно в Ташкенте и Санкт-Петербурге».

С. Н. Третьякова. Английский писатель-путешественник Стефан Грэхем о России начала XX века. — «Вопросы истории», 2002, № 11.

Он путешествовал по нашему краю пешком начиная с 1905 года. Потом писал об этом вдохновенные и наивные книги, а умер в 1975 году, в возрасте 90 лет. Судя по примечаниям, Грэхема у нас до сих пор не перевели и не издали. Очень глупо.

Как любил нас и нашу литературу.

Александр Трофимов. «Не я выбрал сказку, а она меня…». — «Детская литература», 2002, № 4.