Новый мир. Книга 1: Начало. Часть первая

Я боялся, что Мей ответит на это словами, которые я много раз слышал в толпе и читал в комментариях на местных сайтах — что мнение моего отца по этому поводу стоит недорого, ведь он был одним из вдохновителей вхождения Генераторного в Альянс и просто не готов признать своей ошибки. К счастью, подруга была достаточно тактичной, чтобы обогнуть этот острый угол.

— Может, и так, Димитрис, — примиряюще закрыла тему она. — Очень надеюсь, что твой папа окажется прав.

Чтобы провести Мей к ней домой, пришлось преодолеть суровое испытание зимней стужей и морозом, которые превращали прогулку длинной в полкилометра в тяжелое путешествие. Ковыляя по заснеженным тротуарам, мы не раз еще стали свидетелями мрачных предвестий тяжелых времен. В небе пролетел сквозь метель, отсвечивая сигнальными огнями, вертолет. По улице навстречу нам прошествовал строй замученных солдат: замерзшие юноши мужчины дышали паром, кутались в бушлаты и потирали руки в рукавицах одна о другую. Это были наши мобилизованные «народные дружинники» — их призвали на внеочередные двухмесячные сборы после последних угрожающих жестов со стороны ЮНР.

Обгоняя двух пожилых женщин, медленно ковыляющих по тротуару и тоже наблюдающих за строем солдат, я расслышал сквозь порывы ветра обрывки их разговора — слово «бедняги» и нечто подозрительно очень похожее на «вступили, на свою голову». Еще один камень в огород моего отца. Впрочем, я привык к этому в последнее время.

— Ух. Ну и собачий же холод, — выдохнул я, захлопнув изнутри дверь парадного, в котором находилась квартира Юнгов. — Ты как, жива?

— Ага. Только на бровях выросли сосульки, — пошутила она.

Момент был слегка неловкий, так как я не был уверен, как нам стоит прощаться после случившегося сегодня. К счастью, Мей оказалась расторопнее меня — улыбнулась, как ни в чем не бывало, и по обыкновению чмокнула меня в щеку.

— Спасибо, что провел. Созвонимся завтра.

На обратном пути я заглянул в пункт раздачи, чтобы получить суточную социальную порцию питьевой воды, и купил, как просил папа, еще одну вязанку дров у мужика возле Привратного рынка. На рынке народ толкался, запасаясь дровами и свечами у окрестных торговцев, сумевших пробиться в Генераторное этим ненастным днем. Ходили слухи, что грядут отключения электроэнергии, а значит, и отопления. А еще, конечно, бродили мрачные слухи о грядущей войне. Треклятый вертолет, будто нарочно, каждые пятнадцать минут проносился над селением, и люди недобро поглядывали на небеса, покачивая головами.

К тому времени, как я вернулся домой, мои мысли уже были далеки от случившегося сегодня у нас с Мей и возможных из-за этого осложнений. Военные маневры, проходящие чуть ли не на самой Центральной улице, не позволяли думать о чем-либо еще. «Неужели они не могут заниматься этим где-нибудь за городом, чтобы не нервировать людей?» — недоумевал я, переступая порог дома. Впрочем, комендант, наверное, убежден, что таким образом он внушает людям чувство безопасности.

Сняв верхнюю одежду и подкинув еще одно полено в печь, я переоделся в спортивную форму. Изнурительная тренировка или хотя бы просто бодрящая зарядка всегда помогали мне выбросить из головы все лишнее и обрести душевное равновесие. Начал я, как обычно, с тщательной растяжки, затем перешел к отжиманиям, а за ними настал черед упражнений с подаренными папой новенькими гантелями с наборными блинами, вес каждой из которых можно было довести до двадцати килограммов.

Обычно я включал для фона музыку из своего «спортивного» плейлиста. Но на этот раз, все еще находясь в плену тревожных околовоенных разговоров, решил включить телевизор. И, конечно же, увидел на первом же телеканале — «Euro news», мрачное лицо «генералиссимуса ЮНР» Ильина.

За последние годы этот желчный старик основательно набил всем оскомину. Если бы теория о материальности мысли была верна, то он давно должен был бы находиться в гробу, так как ругательства и проклятия в его адрес долгие годы доносились чуть ли не в каждом доме Генераторного и десятков других приграничных общин, находящихся в вечной тени имперских замашек ЮНР. Но в этом году ему исполнилось семьдесят четыре, а помирать он все еще не спешил. Вид у «предводителя южных славян», впрочем, был нездоровый — исхудавшее, желтоватое лицо с дряблой обвисшей кожей, клочковатым серебристым пухом на подбородке и налитыми кровью глазами, в которых отражается пугающе мало адекватности.

Крупными буквами внизу экрана красовалась надпись: «Ильин угрожает войной Альянсу». Бесстрастный женский голос за кадром переводил на английский язык преисполненную эмоций речь русского диктатора, в которой доминировали ура-патриотические интонации с примесью истерики. Я не вслушивался, но ударения, как всегда, ставились на словах вроде «не допустим!», «станем горой!» и «славяне!» Скорее всего, речь шла о югославском беспилотнике, который вчера нарушил воздушное пространство, контролируемое Альянсом (а по версии ЮНР — не нарушил) и был сбит.