Новый мир. Книга 4: Правда

— Спасибо. Мне очень приятно это слышать, — улыбнулась она, и объяснила: — Папа с мамой вначале критиковали меня, что я слишком быстро выскочила замуж и забеременела. Но едва они стали бабушкой и дедушкой и получили в руки первую внучку — как от их ворчания не осталось и следа. Мне очень повезло, что им разрешили работать в колхозе в Новом Шэньчжэне — они очень помогли нам с Цзы с воспитанием дочерей. Во многом благодаря им, несмотря на две своих беременности, я сумела окончить юридический факультет в 84-ом. В том же году я начала работать в городской прокуратуре, помощником прокурора. Через год меня приняли в партию. С тех пор, собственно говоря, моя жизнь развивалась достаточно размеренно. Я до сих пор живу вНовом Шэньчжэне и работаю в городской прокуратуре. Руковожу теперь прокурорской коллегией, которая отвечает за надзор за соблюдением законов при следственных действиях в отношении несовершеннолетних.

Я тяжело вздохнул и произнёс:

— Мне многое из сказанного тобой слышать довольно… непривычно. Но давай я для начала задам самый очевидный вопрос. Что ты тут делаешь?

§ 38

— Я здесь из-за тебя, — прямо ответила она.

— Из-за меня?

— Разумеется. Или ты думаешь, что очень удобно надзирать за исполнением законов в Новом Шэньчжэне, находясь за пять тысяч миль от него? — вскинула она брови.

— Ты хочешь сказать, что увидела меня по телевизору в вечернем шоу — и вдруг решила примчаться мне на выручку? — не смог удержаться я от иронии.

— Ты и сам прекрасно понимаешь, что нет, — терпеливо ответила она. — Тем более, что я не смотрю такие ток-шоу — никогда не понимала страсти людей к смакованию неприличных подробностей чужой личной жизни. Но, естественно, ничего из случающегося в мире не проходит мимо глаз Министерства государственной безопасности. Твои разоблачения, конечно, не остались не замеченными. И на соответствующем уровне были оперативно приняты соответствующие решения. Моя давняя дружба с тобой не была тайной для тех, кому положено это знать. Так что мое привлечение к этому вопросу было сочтено целесообразным. Кто, если не школьная подруга, может достучаться до человека, в котором ненависть к Евразийскому Союзу воспитывалась на протяжении всей жизни? Мне было передано срочное поручение по партийным каналам — и я немедленно вылетела сюда специальным рейсом.

— Значит, мои мемуары заинтересовали кое кого и у вас? — задал я риторический вопрос.

— Они мало кого оставили равнодушными. Как ты уже имел возможность убедиться, — многозначительно ответила Мей.

Я вздохнул.

— Мей, я буду говорить откровенно, — предупредил я.

— Я ничего другого от тебя и не жду, — спокойно восприняла это кореянка.

— Мои отношения с Евразийским Союзом были выяснены один раз и навсегда в тот день, когда я узнал о судьбе своих родителей.

В глазах моей бывшей одноклассницы появилось выражение жалости.

— Мне очень жаль дядю Вову и тетю Катю. Прими мои соболезнования. Ты же знаешь, как я их любила.

— Это не помешало тебе быть там, где ты сейчас, — не удержался я.

— Я выразила тебе свои соболезнования, а не согласие с той искаженной версией реальных событий, которую ты получил, насколько я понимаю, от человека по имени Роберт Ленц, цена слов которого, как можно судить из твоих воспоминаний, тебе и самому прекрасно известна, — сдержанно ответила Мей. — Евразийский Союз не имеет никакого отношения к трагической смерти твоих родителей.

— Это была не «трагическая смерть», а убийство, — поправил ее я хмуро.

— Прошу прощения, если моя формулировка задела тебя. Насильственное лишение жизни называется «убийством», и я не намерена пытаться оправдать кого-либо из людей, причастных к этому. Но ведь мы с тобой оба — работники правоохранительной системы, и понимаем, что виновниками преступления всегда являются конкретные лица, а не исторические события или геополитические обстоятельства. Сотни тысяч бывших граждан стран Центральноевропейского Альянса, включая моих родителей и многих моих знакомых, сейчас являются гражданами Евразийского Союза. И они не подвергались никаким репрессиям в связи со своим членством в органах власти или силовых структурах Альянса. Больше того — Евразийский Союз находился с Альянсом в дружественных отношениях до того момента, как это государственное образование не было уничтожено Содружеством наций. Я всего лишь хочу сказать, что если бы твои родители оказались на территории Евразийского Союза — их жизни не грозила бы никакая опасность со стороны властей…

— Давай не будем заниматься словесной эквилибристикой. Ты пытаешься мне сказать, что евразийцы не имели никакого отношения к ЮНР?! — начав раздражаться, спросил я.