Новый Мир ( № 1 2002)

— Увы, нет, — после долгой паузы вздохнул он. — Пока еще не имеем права. Слишком многие из перечисленных здесь еще в строю.

Это плохо.

— Пока могу вам дать одну лишь фамилию... — Редактор вздохнул. — Полковник Етишин. Он задействован в этом весьма непосредственно.

— ...Я могу его видеть?

— ...Увы, нет.

Да. Небогато. А как в смысле аванса?

Чужие мысли он читал без труда.

— Насчет финансов вам все скажут в бухгалтерии. Я в этом не разбираюсь! — Он благодушно отмахнулся ладонями: мол, и без этого хватает забот! — Ну, — он приподнялся, — мы надеемся на вас! На вашу добросовестность, принципиальность, а если понадобится, — он сделал паузу, — и смелость!

Вот это зря. Смелость бы мне не хотелось сюда вкладывать. Да и вообще... Но что делать? Другой работы мне не светит в ближайшие годы. Мое место — тут. Печально это понимать. Улыбайся, прощайся.

Рукопожатие у него оказалось довольно вялым. Не поверил в мои возможности?.. Правильно сделал.

Ну, Андре, гад, который непосредственно направил меня сюда!.. “Твоя книга перевернет все!” Как бы она меня не перевернула, мой утлый корабль! Друг мой Андре, с его необыкновенной доброжелательностью и простодушием, не способный хитрить и лукавить, и зачитал мне со светлой улыбкой смертный приговор.

Никогда не видать мне полковника Етишина, а если даже я с риском для моей и его жизни найду его, то полковник, разумеется, ничего не напишет и не расскажет. В хорошую иллюзию я ухожу... похожую на иллюзию вечной жизни.

Осталось только поблагодарить Андре, заглянуть в его добрые глаза. Как деликатно и красиво проводил он меня в последний путь! К сожалению — не долгий. Выданного аванса хватит не более чем на месяц, а если поделиться им с семьей, что неизбежно, то на неделю. Спасибо, Андре!

Я вскарабкался к нему на мансарду по крутой лестнице... Как он по нескольку раз в день сюда забирается с больной ногой? И никогда не жалуется! Светлая душа.

Владелец “светлой души” встретил меня с некоторым испугом.

— Если будешь еще и благодарить — я обижусь! — воскликнул он, но зато сам вместо меня заговорил взволнованно: — Ну и что они там? Крутились небось, как угри на сковороде? Пытались наверняка вырвать самые важные страницы?!

Да. И это им удалось. Вырвали самые важные страницы. То есть все. Но говорить это Андре я не стал. Человек хотел мне добра. И его сделал. То самое добро, которого я сейчас, видимо, достоин.

— Что там с нашим “Ландышем”? — спросил я, повернув разговор в желанную для меня сторону. — Фунциклирует? Что на этот год?