Новый Мир ( № 1 2004)

пуговица с гербом, грош, запеченный в тесте.

В общем, восточный точный, то и другое — рай.

Что-то всегда промотанное — и кой-какой запасец.

Счастье — но от и до, воля — но не за край.

Зной, дыханье пустыни. Плещущий ключ, оазис.

 

*    *

 *

Медленно мимо лба пролетает комар.

Индифферентно: сентябрь — не до игр, не до лакомств.

Просто гудит, он один тут такой неформал.

Но не кадит — а звезда был сезонных диаконств.

То есть ни вправо, ни влево, ни стоп, ни зигзаг.

Но на природу, распластанную на гробе

собственном, неподвижно, маняще, в слезах,

не покушаясь: сентябрь — не до игл, не до крови.

Мой старший брат

Чилап Олег Викторович родился в 1959 году в Москве. Поэт, музыкант, журналист. Живет в Москве. В “Новом мире” печатается впервые.

 

КАК ЛУЧ СОЛНЕЧНЫЙ ИЗ-ПОД ОБЛАКОВ…

Если хотите знать, самый лучший из всех — это мой брат! Столько всего рассказать может — закачаешься! Он умный просто. Потому что читает день и ночь. Как начнет всякими важнецкими словами сыпать — челюсть у всех отвисает. И еще... Он сильный! Если надо — любому за меня по ушам нахлопает!

Правда, когда я узнал, что он уже старше меня на шесть лет, то расстроился жутко. Получалось, что он, того... староват для жизни нормальной. И тогда я заперся в ванной, включил воду погромче и... заплакал втихую. Очень мне жалко его стало — жить-то ему оставалось не так уж и много. А таких людей больше не сыскать. Он ведь по-настоящему хороший! Он меня на велике учил кататься. А осенью таскал мне в своем портфеле каштаны, чтобы я до ста считал. Тетрадки и учебники по пути из школы в руках нес, а ранец из кожи крокодиловой каштанами для меня набивал. И даже за пазуху запихивал. Целые кучи каштанов! Потом, когда я все числа запомнил и запросто уже до ста считал, даже дальше, мы эти каштаны в костер бросали. Они так взрывались громко... Здорово! Хотя и страшновато немного...

Да и при чем здесь каштаны! Мой брат всегда за меня горой стоял. Даже в тот раз, когда родители ругали меня сильно. Это когда я ему же, брату своему, без разрешения папин клей “БФ” на голову из тюбика выдавил. Брат в это время читал и пока сообразил, что к чему... А я тогда целых полтюбика не пожалел!

И вот пока я обо всем этом думал, то решил не плакать больше. Все равно он, как старики ветхие, не умрет никогда. Потому что, во-первых, он — мой брат! А значит, ничего плохого с ним случиться не может. А во-вторых, он веселый. А веселые люди, мне кажется, стареть не умеют...