Новый Мир ( № 1 2009)

Во всех последующих мемуарных сборниках — от 1958 до 1967 года, включая и сегодняшний, — ни Гоголя, ни «беззубости» нет и в помине. Остался только Мусоргский и «кусая ртом папиросу». Вот и гадай: идеологическим был в поздние годы подход К. И. к своему письму в этом фрагменте или чисто вкусовым, когда сравнение еще и с Гоголем помешало «теме темперамента», а реальная маяковская беззубость стилево надламывала образ уверенного в себе поэта-футуриста…

«Классическими» изданиями «Современников» принято считать выпуски 1962 и 1963 годов. Далее над книгой началось насилие, зафиксированное не только в дневнике и письмах Чуковского. Уже в дарственной надписи для дочери Корней Иванович прямо назвал последнее прижизненное издание этих воспоминаний (1967) «книгой-калекой». Из главы «Юрий Тынянов» было выброшено упоминание о выдающемся ученом, исследователе русской литературы Юлиане Оксмане[24], исключенном в 1964 году из Союза писателей за переписку с Глебом Струве, была цензурирована «Анна Ахматова», ужаты «А. Ф. Кони» и «Зощенко», из очерка о поэте Квитко цинично выброшены упоминания о его аресте и гибели.

Судьбы легендарных книг похожи: в нынешних «Современниках» (последний раз эта книга выходила в серии «ЖЗЛ» сорок лет тому назад) так же, как и в случае с Арсеньевым, учтены и авторская воля, и «бег времени». И мне не хочется забывать, что за лаконичным сообщением в аннотации — «восстановлены купюры и сокращения, сделанные по цензурным соображениям в последнем прижизненном издании» — трагедия и боль.

Добавлю, что нынешнее издание «Современников» расширено мемуарными статьями о Гумилеве и Сологубе (они писались как часть авторского комментария к «Чукоккале» и не публиковались при жизни К. Ч.), воспоминаниями о Пастернаке и Уэллсе.

 

Корней Чуковский. Собрание сочинений в 15-ти томах. Т. 14. Письма. 1903 —st1:metricconverter productid="1925. М" w:st="on"1925. М/st1:metricconverter ., «ТЕРРА-Книжный клуб», 2008, 688 стр.

Два завершающих собрание тома отданы эпистолярию Чуковского, в публикации его наследия такое случается впервые и существенно расширяет наше представление о его биографии и человеческой судьбе. Сюда вошли 519 писем к 115 адресатам за указанный период. И это послания именно к адресатам, а не дву­сторонние переписки. Представленные тут письма выстроены в хронологическом порядке, то есть — параллельно течению жизни Чуковского.

В открывающей книгу чрезвычайно интересной статье Евгении Ивановой по­­дробно и пристрастно объяснено, отчего столь немалый объем публикации писем отдан человеку, который состоялся главным образом как литературный критик и историк литературы. Их письма действительно «соотносятся с их творчеством (для понимания которого биография и судьба не имеют определяющего значения) иначе и потому публикуются гораздо реже».