Новый Мир ( № 12 2012)

Различные, казалось бы, области творческих интересов — «местная» проза и проза «химерная», семейная история и традиционный исторический роман — пересекаются и совмещаются не только у одного и того же автора, но нередко — и в одном тексте. Самая яркая и одновременно самая показательная фигура в этом плане — житомирский прозаик Валерий Шевчук, автор семейных хроник «Дом на горе» (1983) и «Тени исчезающие» (2002), исторических детективов а-ля Эко («Око Бездны», 1996) и многочисленных исследований и антологий, посвященных украинскому барокко. Двигаясь от родного «места силы», Шевчук осваивает всю историю и географию, до которых может дотянуться.

Запрос на подобные тексты есть — вне зависимости от того, сложился ли в данном регионе целостный текст/миф. На литературных сайтах и форумах одно из любимых занятий — коллективное составление списков книг, посвященных тому или иному городу. Поэтому прокладывать наш дальнейший маршрут просто по административным центрам Украины бессмысленно — не то статья превратится в каталог авторов. Говорить имеет смысл о «точках кристаллизации» локальных идентичностей.

Поэтому вновь сядем на поезд № 112 и поедем в Харьков — город, присутствие и отсутствие которого в украинской литературе неравномерно чередуются последние двести лет. Последние двадцать лет, к вящей пользе для отечественной литературы, Харьков «присутствует», и чем дальше, тем мощнее. Последний раз такое было в 1920-е годы, когда город стал столицей УССР и средоточием литературной жизни; нынешнее культурное бытование Харькова в значительной мере определяется тем, что он был, помимо прочего, и столицей украинского авангарда. Поэтому неудивительно, что Сергей Жадан (безусловно, важнейшая фигура литературной жизни) — автор одной из первых диссертаций о Михайле Семенко, а степи «Ворошиловграда» сохраняют память о «слобожанской Швайцарии» из прозы Майка Йогансена. Напомним, что украинский авангард (как и русский, тесно связанный с украинскими землями) был глубоко национальным.