Новый Мир ( № 4 2002)

Думается, что переживание этой трагической нетождественности — не просто личная проблема поэта Дениса Датешидзе. Его стихи тем и актуальны, что выявляют некий комплекс сознания современного человека — сознания индивидуалистического, по природе своей не способного охватить жизнь в ее целостности, примириться с тайной смерти. Возникающая тут дилемма все время соблазняет и ставит в тупик: овладеть бытием в его полноте — значит слиться с миром, как бы раствориться в нем, но тогда потерять себя, утратить самое дорогое — самоидентификацию, личностное начало.

Итак, человек не тождествен тому, с чем он пытается себя соотнести. Он не выбирал ни себя, ни своей судьбы, разумеется, и поэтому — не виноват, но он же и виноват, поскольку не тождествен: “Силы не те? — То есть мы — не те? / „Просто не те мы!..”” (из “Мерцания”). А с другой стороны, сознание всегда ищет оправдания: “Если — как там? — „старался”, „творил”, / Значит, просто иначе не смог” (из “В поисках настоящего”).

Поразительно, что, переживая каждую жизненную ситуацию во всей ее яркости и полноте, поэт никак не может вывести из нее доказательств собственного существования. Впечатление такое, будто жизненная практика лирического героя не насыщает некоего духовного ожидания, не соответствует чему-то предугаданному. Вся энергетика поэзии Датешидзе возникает за счет этой “разности потенциалов”, очень напоминающей оппозициючувство — долгв классицистической системе. С той, правда, разницей, что сейчас за словамичувствоидолг(или за соответствующими им понятиями) нет заботливо вычерченных формул жизни, сколько-нибудь пригодных для повседневного применения. Оппозиция есть. Но между чем и чем — трудно выразить.

Мало того что ты не совпадаешь с самим собой. Куда как тягостно, оказывается, наблюдать открывшуюся взору повсеместную, тотальную “нетождественность”, в том числе — людей самых близких, замены которым нет и быть не может. Вот где разыгрываются бытовые ужасы в духе Некрасова:

— Вот так, представь себе, живу:

Внутри довольно много злого

Накоплено. — Вчера жену

(Не помню, за какое слово)

Ударил. — Пьяный. — Ну, она —

С очередным своим упреком...

И тут... — как будто било током.

Швырял посуду из окна...

Но та же самая действительность (потому, может быть, одна из книг Датешидзе, откуда и взяты приведенные выше строки, и называется “Мерцание”), наряду с ужасом и обидой, способна внезапно, проблесково порождать нежность. Об этом одно из лучших стихотворений последней книги — “На свете”:

Жить вдвоем — и погибать вдвоем.