Новый Мир ( № 7 2006)

“Наши генералы” — не раз слышал я в БДТ такое определение маститых. Кто же Гога тогда? Маршал? Генералиссимус? Его басистый, хрипловатый прононс то и дело слышался в моих ушах, а каждое творение снилось по ночам. Я не просто его любил. Я ему верил. Я был бесконечно благодарен ему за то, что он сделал для меня — взял из грязи в князи, дал работу, доверил артистов, “не снял пиджачок”, сопел на премьере, говорил обо мне в многочисленных интервью...

Это бесценно для меня и сегодня, потому что я, только я, знаю о своих переживаниях, и мне потому виднее — смелость мэтра,впервыепозвавшего в свой театр молодого режиссера и автора, да к тому же имевшего “хвост” и “антисоветчика”, и “еврея”, и вообще человека, “не нужного советскому театру”. А ведь именно эти характеристики я имел в то время в Москве, в кабинетах столичного Управления культуры.

Понадобилась спина Гоги — широкая, мощная, — чтобы прикрыть и открыть меня в Ленинграде. В этой связи решение Гоги повезти “Бедную Лизу” в Москву, показать ее на сцене ВТО представляется мне чрезвычайно достойным. О, конечно, он и сам собрал при этом свой урожай: вот как надо поддерживать молодых! Вот как надо открывать им дорогу! И тем не менее... Ведь всего этого могло и не быть!

Смешно вспоминать, но на банкете в ВТО в честь приехавших артистов БДТ не раз московские ораторы, до краев переполненные восхищением от спектакля, провозглашали тосты за Гогу... как за режиссера-постановщика “Бедной Лизы”! Самое удивительное было в том, что он вяло протестовал, больше жестом в мою сторону (ибо неудобно все-таки было, ведь я здесь же присутствовал), — мол, что поделаешь, пусть пьяные дураки говорят что хотят... Однако в своем ответном слове, заключающем тосте благосклонно “отдал” мне то, что ему не принадлежало. Так что путаница была исправлена. И надо отдать Гоге должное — его заслуга: личная скромность. Культ возникает, мол, вовсе не от него, а от подхалимского окружения... Чисто сталинская уловка.