Новый Мир ( № 8 2009)

А у самой книги появилось новое, ничуть не менее ей подходящее назва­ние — «Что вдруг»: финальная фраза из знаменитого еврейского анекдота, ставящего под сомнение незыблемость очевидного. Автор книги не то чтобы со­­­мне­вается в нем, а постоянно находит новые связи людей и событий, выстраивает сложнейшие мысленные лабиринты, приводящие к неожиданным открытиям. Многие из них кажутся на первый взгляд почти невидимыми, но потом, если задуматься…

Все и всё в этом мире оказывается взаимосвязанным. Особенно если поглядеть на это с высоты и — главное — с почти векового расстояния: большинство разделов и статей в этом сборнике посвящено русским писателям так называемого серебряного века (именно так, со строчной буквы, предпочитает именовать его Р. Д. Тименчик).

Первый раздел книги называется «На окраинах серебряного века». Здесь повествователь (а Тименчика как-то не хочется называть просто исследователем или ученым — настолько увлекательно, в полном смысле слова по-писательски написаны все его статьи и заметки) обращает наше внимание на такие микроскопические мелочи, что сам смысл их обнародования может показаться со­­мнительным.

Например, основная часть книги демонстративно открывается заметкой «Неучтенное письмо Блока», содержащей два письма: Анны Николаевны Пасхиной к Блоку с просьбой помочь ей стать членом Религиозно-философского общества и ответом великого поэта, переадресовывающего женщину к Д. Философову.

Кроме того, двухстраничная заметка содержит в себе все, что удалось автору узнать о корреспондентке Блока, и краткий вывод: «Этот эпизодический эпистолярный обмен не только характеризует и без того известную деловую обязательность Блока, но и, употребляя формулу другой обитательницы периферии „серебряного века”, представляет нам одного из рядовых той армии, водителем которой был Блок». Что на самом деле не так уж и немаловажно.

На поверку, свидетельствует Тименчик, ничего маловажного вообще не суще­ствует. Точнее — не существует, если на это маловажное смотрит заинтересованный эрудит: чего стоит только перечень выразительных деталей культурной жизни серебряного века, которые Роман Давидович почерпнул из разговоров с самыми разными «невеликими» собеседниками в послевоенной Риге, где он долгие годы проработал завлитом знаменитого местного ТЮЗа.