Новый Мир ( № 8 2013)

В строфе развивается тема смертоносного света, в 1 — 2-й строках, как становится ясно из черновиков к стихотворению, освещающего давние наполеоновские кровопролитные битвы в Египте и Сирии добивающего (в 3 — 4-й строках) до современности, бьющего в глаза современному поэту-рассказчику.

 

(IX) Миллионы убитых задешево

      Протоптали тропу в пустоте —

      Доброй ночи, всего им хорошего

      От лица земляных крепостей.

 

В строфе, во-первых, возобновляется со(противо)поставление неба (как «пустоты») и земли («землянки» здесь — это и окопы на поле боя, и могилы) и, во-вторых (в 3 — 4-й строках), вводится тема милосердной ночной (и земляночной) тьмы, неброско противопоставленной жестокому свету.  В первой строке IX строфы начинает разворачиваться циническая тема коммерческой выгоды войны («задешево»), которая будет продолжена в X,  XIV и XVI строфах.

 

(X и XI)        Неподкупное небо окопное,

             Небо крупных оптовых смертей —

             За тобой, от тебя, целокупное,

             Я губами несусь в темноте —

 

             За воронки, за насыпи, осыпи,

             По которым он медлил и мглил, —

             Развороченных — пасмурный, оспенный

             И придымленный гений могил.

 

Попробуем прочитать эти две, на первый взгляд, очень темные строфы, опираясь на нашу интерпретацию предыдущих фрагментов «Стихов о неизвестном солдате» и тем самым проверяя их на убедительность.

«Небо окопное» — это «воздух» из «землянок» (ср. в I строфе), который образует нерасчленимую целокупность с подлинно небесным «воздухом» (ср. в том же I четверостишии). Целокупность эта складывается потому, что в небе теперь, как и на земле, убивают («небо смертей»).

Эпитеты «неподкупное» и «крупных оптовых» продолжают коммерческую тему, начатую в IX строфе.

Строки «За тобой, от тебя, целокупное, / Я губами несусь в темноте» развивают автометаописательную тему поэта, рассказывающего о войне (ср. в VI строфе) в спасительной тьме (ср. в IX строфе), сменившей апокалипсическую вспышку света (ср. в VII и VIII строфах). А в целом образ несущегося в темном небе над полем битвы поэта, обрамленный мотивами, уже встречавшимися нам в VI строфе, «лермонтовской» строфе «Стихов о неизвестном солдате», как представляется, провоцирует читателя вообразить себе главного героя произведения, цитировавшегося в этой строфе, — демона.

 

(XII) Хорошо умирает пехота,

       И поет хорошо хор ночной

       Над улыбкой приплюснутой Швейка,

       И над птичьим копьем Дон-Кихота,

       И над рыцарской птичьей плюсной.

       И дружит с человеком калека —

       Им обоим найдется работа,

       И стучит по околицам века

       Костылей деревянных семейка —

       Эй, товарищество, — шар земной!