Новый оттенок для элегии

"Видно, гость, – пробормотал я, – гость в мою стучится дверь,

гость, и только, хоть проверь."

…Точно помню: это было

в декабре смурном и стылом,

искры ветром уносило

призраками в темень штор.

Ждал утра – под ночи тенью

в книгах я искал спасенья,

тщетно я искал спасенья

от печали по Ленор -

по погибшей светлой деве, небом названной Ленор,

здесь – безвестной до сих пор.

Каждое движенье шторы

представлять давало взору

страхи тайные, которых

я не видел и во сне.

И, чтоб сердце успокоить,

я твердил одно простое:

"Это гость, за дверью стоя,

просится войти ко мне -

поздний гость, за дверью стоя, просится войти ко мне.

Больше ничего и нет.

Я сказал, забыв сомненья

и не медля ни мгновенья:

"Сэр, или Мадам, прощенья

я у вас прошу, но вот

веки уж мои смежались,

вы ж так тихо постучались,

что не понял я вначале,

сути звука самого."

Дверь открыл я – тьма одна лишь у порога моего,

тьма, и больше – ничего.

Взглядом тьму не отпуская,

я стоял, боясь, не зная,

что же ждать мне, размышляя,

вглядывался в коридор.

Тишь была неразрушимой,

темнота – неумолимой,

Только вдруг – необъяснимо -

слово тихое: "Ленор",

И шепнул в ответ я эхом слово тихое: "Ленор".

Столь был краток разговор.

В комнату, откуда вышел,

я вошёл; душа полышет;

вдруг – опять я звуки слышу,

громче, чем в минувший раз.

"Точно, – говорю я, – вот как,

это звук из-за решётки,

ну-ка, гляну, чтобы чётко

знать, чего мне ждать сейчас,

чтобы тайну обнаружить для своих усталых глаз.

Верно, ветер в поздний час."

Распахнул я резко ставни -

за окном гнездился плавно

из времён из стародавних

гордый ворон. Он влетел,

как меня и не заметил,

и почтеньем не приветил,

но с величьем, словно в свете,

он на бюст Паллады сел -

сел на бюст – чуть выше двери; неизвестно, что хотел -