Новый швейцарский Робинзон

Настоящий порыв восторга заставил нас обнять друг друга. Казалось, нам снова дарована была жизнь.

— А я, — сказал Эрнест, всегда готовый воспользоваться своим небольшим запасом учености, — благословляю нашего осла за то, что он пожертвовал собой для нас, как некогда римский герой Курций пожертвовал собой для своих сограждан.

— Что мы станем делать с трупом змеи? — спросил Жак, оправившись от ужаса.

— Мы выпотрошим ее, — предложил Эрнест, — и набьем, чтобы украсить чучелом наш естественноисторический музей.

— А разве этого огромного угря нельзя есть? — спросил Франсуа, — его мяса хватило бы на несколько недель.

— Есть мясо змеи, которая, может быть ядовита! — воскликнула мать.

— Боа, дорогие мои, не ядовит, — сказал я, — да если б он и был ядовит, то не было бы опасности употребить в пищу его мясо: для этого стоило бы только отрубить и бросить голову змеи, в которой находятся полые зубы и железки, содержащие яд. Дети засыпали меня вопросами, на которые мои познания из естественных наук позволили мне отвечать довольно определенно.

Эрнест, всегда любознательный и не упускавший случая научиться чему-либо, спросил меня, правда ли, что некоторые змеи любят музыку.

— Это совершенно справедливо, — ответил я, — и они даже до того впечатлительны к музыке, что пляшут под лад ей, поднимаясь на конце хвоста. Индийские фокусники, приучающие змей к подобным движениям, тем самым поражают удивлением малообразованных туземцев. Эти фокусники сохраняют свое искусство в глубокой тайне, потому что она-то и обеспечивает им успех в представлениях перед невеждами. Думают, что они употребляют особые усыпляющие травы, действию которых змеи не могут сопротивляться; кроме того, утверждают, что до приручения змей они вырывают им ядоносные зубы.

— Как же они решаются вырывать их и как делают они эту операцию? спросил Жак. — Я не хотел бы делать ее.

— Операция производится очень просто, — ответил я. — Когда змея приближается с враждебным намерением, ей подставляют лоскут полотна; она бросается на лоскут и вонзает в него зубы; тогда лоскут быстро вырывают из пасти змеи; зубы отламываются, и на более или менее продолжительное время животное лишено возможности кусать и вредить.

— Но, — возразил Эрнест, высказывая мысль, которую до этого таил про себя, — заклинатели змей, может быть, заколдовывают их?

— Я уже ответил на этот вопрос, друг мой, и думал, что достаточно пояснил тебе таинственное искусство заговаривать змей. Твое упорство видеть в нем что-либо сверхъестественное похоже на склонность невежественной толпы верить в чудесное лишь потому, что оно занимает ее более истины.

— Я не спорю, — снова возразил наш ученый, — но помню очень хорошо вычитанное где-то, что гремучие змеи обладают способностью покорять свою добычу одной силой своего неподвижного взгляда.

— Признавать это — значит принимать следствие за причину. Что кажется чарующим влиянием змеи — есть не что иное, как ужас избранной ею жертвы. Страх приковывает жертву к месту; она не может двигаться следовательно и бежать, и враг ее пользуется этим. Примером тому может служить наш осел. Может быть, впрочем, гремучие змеи издают на близком расстоянии одуряющий запах, который охватывает жертву. Но что допустимо относительно животных, должно быть, как нелепость, отвергнуто относительно человека, который никогда не поддавался ни запаху, ни взгляду гремучей змеи.

— Папа, — в свою очередь обратился ко мне Фриц, — что нужно делать укушенному змеей?

— Прежде всего, дорогие мои, чтобы быть укушенным гремучей змеей, нужно почти добиваться этого, потому что гремучая ленива и нападает на человека, лишь будучи ранена или угрожаема им. Враг, предостерегающий тебя о своем присутствии звуком ли, издаваемым при движении, или распространяемым неприятным запахом, менее опасен, особенно если ты вооружен. Однако предположим, что кто-либо из вас, по собственной ли неосторожности, или по несчастной случайности, от которой избави нас Бог, был бы укушен гремучей змеей. Самым действительным средством было бы вырезать пораненное место или сжечь на нем кучу пороха. Удаются и другие средства, менее мучительные: следует обмыть рану соленой водой, каким-либо находящимся под рукой щелочным раствором или даже маслом. Советовали также употреблять отвар корней американского растения стода сенеги; но так как я не знаю этого растения, то благоразумие заставляет меня советовать вам в случае несчастья прибегнуть к первым двум средствам, какой бы решимости они не требовали. Из этих двух средств вернее вырезывание раны.

— Да средство это, — сказал неженка Эрнест, — хуже самого укушения.

— Ты не сказал бы этого, если бы обдумал, что немного часов после укушения гремучей змеи, если рана не вырезана или не прижжена, наступает мучительная смерть, от которой укушенный мог избавиться!

— А как не хорошо, что на нашем острове есть змеи, — заметил Франсуа, — в Швейцарии их нет, — там лучше.