Новый старый год. Антиутопия

Татьяна Юрьевна, как зоркий сокол, издали увидела свою добычу в толпе пританцовывающих от холода халдеев и, как колобок, скатилась по трапу.

– Я должна сказать тебе что-то очень важное. Ты упадешь от счастья, любимый, – щебетала она мужу на ухо, повиснув на его плече.

Главного обского идеолога даже перекосило на сторону от тяжести.

Поддерживаемый генерал-губернатором, спустился Юрий Иванович и крепко сжал в своей маленькой ладошке холодную Костину кисть.

– Как дела, зятек? Не закис еще в Сибири? – как бы невзначай бросил столичный гость.

Костя пробурчал что-то маловразумительное, мол, и здесь работы хватает. А Юрий Иванович уже тряс руки другим местным товарищам. Зато Сизов посмотрел на баловня судьбы с нескрываемой завистью. Все поняли, что скоро Константин Евгеньевич переедет в Москву.

Селин отказался от гостиницы, а генерал-губернатору сказал, что остановится в доме у зятя. На носу Новый год, и они решили встретить его в теплом семейном кругу.

Танька плюхнулась на переднее сиденье, а Константин сел за руль. После гибели Анатольича он сам водил машину. Найти преданного до мозга костей человека оказалось делом непростым. Тесть поехал на губернаторской «Волге».

– Ты не представляешь, котик, как я по тебе соскучилась, – промурлыкала жена.

Костя оставил ее реплику без ответа, сделал вид, что целиком и полностью занят разогревом двигателя.

– А ты скучал по мне? – не унималась Танька.

– Конечно, – соврал он.

– Ой, правда! – несказанно обрадовалась женщина и набросилась на супруга с объятиями.

– Тань, ну не здесь же. Давай хоть до дома доедем, – он с силой отстранил ее от себя, включил скорость и надавил на газ.

На ходу Татьяна не решалась приставать.

– Я тебя всего в помаде испачкала. Дай щеку вытру, – предложила она.

– Дома. Не отвлекай меня от дороги. А то у меня был большой перерыв в вождении.

– Извини. Я как тебя увидела, обо всем забыла. Прими мои соболезнования. Борис Анатольевич был очень хорошим человеком. Ты был к нему так привязан. Представляю, каково сейчас Ольге! Она его так любила! Так любила!

При этих словах Костя невольно ухмыльнулся. Когда он сообщил Ольге о смерти ее законного мужа, она и бровью не повела. Они выпили по сто граммов водки за упокой его души, а потом жарились до утра. Экономка даже отчасти обрадовалась, что в доме больше не будет посторонних, и никто им с Костей больше не помешает оставаться наедине.

Нельзя сказать, что Борис был им сильно в тягость. Он по ночам выше первого этажа никогда не поднимался, но присутствие чужого человека в доме несколько сковывало Ольгу, вносило в ее душу дискомфорт.

Однако теперь возникла другая проблема: как заткнуть злые языки. Никто же не поверит, что сорокалетний мужчина, проводящий без жены несколько месяцев кряду, может жить под одной крышей с молодой интересной вдовой, и при этом между ними ничего не будет. В Обске Константину бояться было некого. Но если бы слух о его романе с прислугой дошел до Таньки или, еще хуже, до тестя, ему бы наверняка не поздоровилось.

Поэтому он был вынужден переселить к себе своих родителей. Хотя бы на время визита московских родственников. Чтобы сохранить видимость приличий.

– Котик, я тебе должна сказать что-то очень важное. Хотела приберечь эту новость до постели, но чувствую, что не вытерплю, – пролепетала Татьяна.

Константин весь напрягся от ожидания. Неужели его назначили заведующим отделом ЦК? Или председателем Комитета по телевидению и радиовещанию?

– Не томи. Говори быстрее, – не выдержал он.

– У нас будет ребенок, – торжественно, как при приеме в пионеры, объявила жена.

Костя разочарованно молчал.

– Не вижу радости на твоем лице, папочка.

– Что ты, я, конечно же, рад. Но когда ты успела?

– Не ревнуй меня, мой милый. Это твой ребенок. А сделали мы его в твой последний приезд в Москву, в День милиции. Так что быть ему сыщиком.

– А почему ты думаешь, что будет мальчик? У меня до этого только девки получались. Ультразвук что ли сделала?

– Глупый. Что может показать твой ультразвук, когда беременности всего пять недель! Просто есть такая народная примета, что дочка у матери красоту крадет. У женщин кожа начинает сохнуть, шелушится, идет пятнами. Они себя плохо чувствуют. Я же, наоборот, чувствую себя прекрасно, и никаких пятен на мне нет.

«Тоже мне, красавица нашлась! – подумал Константин. – Как можно украсть то, чего нет в помине?»

7. Собратья по перу

Об одном тебя прошу: не говори лишнего. Понимаю, это твои коллеги. Со многими ты вместе работал. Но время изменилось, и они тоже, – предупредила иностранца Оксана, когда они заходили в здание редакции.

– Постараюсь быть примерным мальчиком, моя госпожа. А где Сергей?

– Он уже у главного редактора.

Они поднялись на лифте на четвертый этаж и, сделав несколько шагов по узкому, темному коридору, оказались в приемной.

– Надежда Сергеевна нас ждет, – небрежно бросила Оксана молоденькой секретарше.

Но в дверь редакторского кабинета переводчица робко постучалась и, вытянув, как цапля, шею, просунула голову в узкую щель и вежливо спросила:

– К вам можно?