Ноздря в ноздрю

Бернард густо покраснел, но отказался ответить на ее вопросы. Начал что-то бормотать насчет баз данных, о Законе защиты информации. Как я и по­дозревал, сведения эти он добыл не по открытым каналам.

—  Но вы уверены, что кто-то побывал в вашей квартире? — спросил Бернард Каролину, пытаясь вернуться к обсуждаемой теме.

— Абсолютно уверена.

Она рассказала об аптечном шкафчике, о том, что в нем все передвинули. Салли кивнула. Должно быть, и в ее шкафчике царила теснота, но у каждого пузырька или коробочки было свое место.

Какое-то время все сидели молча, переваривая сказанное мною и Каролиной. Двинемся ли мы куда-нибудь, гадал я. Вопросов было так много, а с от­ветами возникла напряженка.

—  Салли, может, нам выпить чаю? — спросил я.

—  Конечно. — Ее, похоже, обрадовала возмож­ность подняться и уйти.

Как только она скрылась на кухне, формаль­ность совещания разом нарушилась. Бернард вдруг начал извиняться перед Каролиной. Меня это трево­жило. Тоби все вертел и вертел металлический ша­рик в руках.

—  Полагаю... — Он словно говорил сам с со­бой. — Нет, это нелепо.

—  Что нелепо? — спросил я.

Он посмотрел на меня.

—  Я просто думал вслух.

—  Поделись со мной своими мыслями, — попро­сил я его. Бернард и Каролина замолчали и выжи­дающе посмотрели на Тоби.

—  Нет, это ерунда.

—  Тем не менее скажи нам.

—  Я просто подумал, нельзя ли использовать его для стеклования.

—  Что это еще за стеклование? — вопросил Бер­нард адвокатским голосом.

—  Называется это по-другому, а мне нравится «стеклование».

—  Что называется? — спросила Салли, которая вернулась в гостиную с подносом. Принесла чайник, чашки и прочее, в том числе вазу с шоколадным пе­ченьем, которое сразу привлекло Бернарда.

—  Тоби только что сказал нам, что этот шар мог использоваться для стеклования.

—  Для чего? — Салли поставила поднос на стол.

—  Да, что такое стеклование? — поддержал ее Бернард.

Тоби посмотрел на Каролину, как мне показа­лось, смущенно.

—  Стеклованием я называю имитацию беремен­ности путем размещения в матке кобылы большого стеклянного шара.

—  Но почему кто-то это делает? — спросила Ка­ролина.

—  Чтобы у кобылы не возникло течки, — отве­тил Тоби.

—  Вы уж извините, но я совершенно не пони­маю, о чем речь! — воскликнул Бернард.

—  Допустим, вы не хотите, чтобы в какой-то оп­ределенный период у кобылы началась течка. Вы че­рез шейку вводите в матку один или два больших стеклянных шара. Как-то так получается, но нали­чие шаров в матке убеждает кобылу, что она бере­менна, поэтому яйцеклетка не созревает, течка не начинается, не возникает желания спариться.

— А откуда это все идет? — спросил я.

—  Иногда хочется, чтобы течка началась в опре­деленный момент, скажем, чтобы спаривание с же­ребцом произошло в конкретный день. Вы оставляе­те стеклянный шар в матке кобылы на несколько недель, потом вынимаете, и топля, у нее практиче­ски мгновенно возникает желание спариться. Как и почему, я не знаю, об этом нужно спросить у вете­ринаров. Но мне точно известно, что способ этот в большом ходу. Некоторые жокеи стипль-чеза снима­ют у кобылы желание спариться перед важными со­ревнованиями. Иначе от неудовлетворенного жела­ния кобыла может пребывать в дурном настроении и выкидывать фортели. Совсем как женщина. — Он рассмеялся и похлопал Салли по колену.

—  Или взять пони для поло, — подхватил я. — Вы же не захотите, чтобы во время игры у кобылы-пони возникало желание спариться, особенно если в игре участвуют и жеребцы.

—  Конечно, если на поле действительно есть же­ребцы, — согласился Тоби.

—  А кто еще может быть? — Бернард уже ел пе­ченье.

—  Мерины[42], — ответил Тоби.

Бернард поморщился, сдвинул колени.

—  То есть ты думаешь, этот металлический шар можно использовать вместо стеклянного? — спро­сил я.

—  Не знаю, — ответил Тоби. — Они примерно одного размера. Но шар нужно стерилизовать. По крайней мере, снаружи.

—  И сколько шаров можно ввести в матку? — спросил я.

—  Обычно вводят один-два. Но я знаю, что ис­пользовались и три. Об этом лучше спрашивать ве­теринара.

—  А они не выпадают? — с улыбкой спросила Каролина.

—  Нет, — ответил Тоби. — И кобыле приходится делать укол, чтобы расширить шейку и ввести их. Стеклянные шарики вводятся в матку через пласти­ковую трубку, которую вставляют в шейку. Когда действие лекарства заканчивается, шейка сужается и не позволяет им выпасть. Все просто. Я видел, как это делается.

—  Но как их достать?

—  Этого я не видел, но, думаю, кобыле делают такой же укол, шейка раскрывается, и матка просто выталкивает шары наружу.

—  Но эти шарики недостаточно велики, чтобы использовать их для контрабанды наркотиков, — за­метил Бернард. — В лошадях или в ком-то еще.

—  Мне говорили, что Питер Комаров завозит ло­шадей большими транспортными самолетами, — сказал я. — Сколько лошадей может войти в такой самолет?

—  Я попробую это выяснить. — Тоби поднялся с дивана и вышел из гостиной.

—  Мы можем предположить, что в каждой лоша­ди будет по три шара, — указал я.

—  Только в кобылах, — уточнила Каролина.

—   Верно. Но, скорее всего, он импортирует ис­ключительно кобыл.