Нож в сердце

— Если это можно считать причиной, то да. Ей стало скучно.

— Вы, я так понимаю, с Кэтрин в очень теплых отношениях и наверняка очень хорошо ее знаете, — сказал Мартин. — Скажите, она могла озлобиться на Артура и таким образом отомстить ему?

— Нет! — с насмешкой сказала она. — Это исключено!

— Хорошо, а возможность была? — продолжил Эванс.

— В каком смысле? — Мэри смутилась.

— Мистер Эванс имеет в виду, выходила ли она? — пояснила Вивьен.

— Нет, конечно.

— Вы уверены?

— Мистер Эванс, я, конечно, понимаю, что не самая внимательная личность, но будьте уверены, что я не смогла бы не заметить то, как Кэтрин якобы выходила из комнаты, — сказала она и улыбнулась.

— А ты выходила? — сказала Вивьен.

— Да, я выходила.

После этих слов Мартин и доктор оживились. Они резко вскинули головы и пристально смотрели на Мэри в ожидании пояснения.

«Ну наконец-то что-то новое!» — про себя воскликнула я.

— Что? — спросила Мэри.

— А зачем вы выходили? — Эванс напрягся.

— Когда я поднялась на второй этаж, я оставила пальто и сумку на софе слева от лестницы. Позже наша речь зашла о книгах, и я вспомнила, что должна была отдать Кэтрин книгу, которую брала у нее на время и которая непосредственно лежала в моей сумке. Я вышла, чтобы забрать ее, и сразу же зашла обратно.

Эванс переформулировал свой вопрос, так как не услышал чего-либо существенного:

— Я больше имел в виду не то, выходили ли вы из комнаты, а спускались ли вы на первый этаж…

— Не спускалась. В этом просто не было нужды.

— А когда ты вышла за книгой, ты закрыла за собой дверь? — спросил Вивьен.

Она отвела взгляд и задумалась.

— Кажется, да.

— Мисс Робинсон, вы, чисто теоретически, не имеете к семье Миллер вообще никакого отношения.

— Не только я, есть еще Жаклин.

— Да, вы правы. И вы все время вашего знакомства наблюдать за их взаимоотношениями, тем загадочным любовным треугольником и, конечно же, самим характером всех сидящих сейчас в гостиной. Хотелось бы и от вас услышать небольшой рассказ об этом.

— Да, конечно, с удовольствием! — оживившись, произнесла она. — Тем, кто впервые видит Миллеров, они могут показаться странными. Уверена, вы придерживаетесь того же мнения, инспектор. Но, познакомившись с ними ближе, можно понять, что ничего необычного и отталкивающего в них нет.

— Могут ли такие выводы быть результатом как раз недостатка знаний о чете Миллер? — перебила ее Вивьен.

— Возможно. Я не отрицаю, что с некоторыми из них я знакома очень плохо, но общую картину все же наблюдаю, — она отрыла рот, чтобы продолжить, но застыла в таком положении. — Ах да! Что же я сразу не пояснила! Прошу прощения, сложно в такой ситуации мыслить ясно и излагать все достаточно понятно и последовательно. Я поняла, о чем ты, Вивьен. Я имела в виду вовсе не то, что они самые примерные. Нет, напротив. Все дело в том, что, пообщавшись с ними, начинаешь их жалеть, — она осеклась. — Да, именно жалеть. Например, за их ограниченность. Не имею ничего против самих англичан, но Миллеры — это самый яркий пример снобизма и английской озабоченности. Они отличаются от типичных сейчас англичан. С каждым приходится находить общий язык, потому что они все разные. Мы с Жаклин и Кэтрин вместе учились, поэтому и знаем друг друга. С Артуром, как можно заметить, я почти не общаюсь. Родители Мишель мне относительно близки: Мишель часто приглашала нас в гости.

— Какие были отношения у Мишель с ними? — спросил Мартин.

— С родителями?

— Во всеми.

— Жаклин ненавидела Мишель. Была одна ситуация, из-за которой эта ненависть оправдана.

— Какая именно? Что произошло? — сказала Вивьен.

— Жаклин чуть не выгнали из колледжа на следующий день после поступления по вине Мишель.

— А как Мишель связана с колледжем?

— Мишель поступала одновременно с Жаклин. Жаклин взяли, а Мишель — нет. Вот она и обозлилась. Так через пару часов она обратилась к начальству, чтобы понять, почему ее не взяли. Ей прямо ответили, что «колледж ищет среди поступающих умных и образованных молодых людей, а не глупых девчонок». Именно поэтому Мишель пошла и подсунула начальству поддельный чек, который якобы регистрировал то, что Жаклин попала к ним, дав взятку.

У меня впервые за все время проведения допроса буквально отвисла челюсть. Я никак не ожидала это услышать. Как минимум для меня мотив ясен: для того, чтобы убить Мишель достаточно было знать ее больше одного дня. Остальные присутствующие пребывали в таком же шоке, что и я.

— Да, вот такой вот она была стервой, — она пожала плечами.

— Продолжайте, мисс Робинсон, — морально отходя от последней истории Мэри, сказал Эванс.

— Кэтрин относительно хорошо относилась к Мишель, несмотря на то, что она недавно учинила.

— В Кэтрин могла проснуться жажда мести за этот предательский поступок? — Эванс повторил вопрос.

— О нет, о чем вы говорите?! Из всех Миллеров Кэтрин самая адекватная и спокойная. Я уверена, что она на это не способна. У нее и возможности, кстати, не было.

Эванс кивнул, и она продолжила.

— Артур с Мишель, как вам известно, был в очень даже прекрасных и близких отношениях.