Нравственно-правовые критерии уголовно-процессуальной деятельности следователей

С различной быстротой реагируя на изменения, происходящие в жизни общества, нравственность и право на определенных этапах своего развития могут вступать друг с другом в противоречия, обусловленные особенностями процесса формирования норм права и нравственности[196]. Нередко длительная процедура подготовки и принятия законопроекта создает условия для опережения правового сознания нравственным. Неустраненные противоречия приводят к коллизиям правовых и нравственных требований. Однако эти противоречия не носят непримиримого характера, они преодолеваются в рамках единства права и нравственности путем дальнейшего совершенствования законодательства и правоприменительной деятельности.

В устранении коллизий между правом и нравственностью нуждается немало уголовно-процессуальных институтов, однако далеко не все успехи или неудачи практики, если даже они устойчивы и не случайны, можно рассматривать как показатели совершенства или несовершенства уголовно-процессуального закона. В процессе правоприменительной деятельности возможны искажения смысла норм права, ошибки и просчеты, подмена правовых предписаний усмотрениями отдельных должностных лиц. Возможны ситуации, когда та или иная норма вообще не применяется или применяется ограниченно. Поэтому реальная «жизнь» правовой системы – это нечто отличное от правовых нормативов. От того, как следователи понимают задачи права, каков уровень их правосознания, юридической подготовки, нравственно-правовой культуры, а также условия работы, от того, как стимулирован их труд, зависит замысел законодателя.

В свое время это хорошо подметил А. Ф. Кони, который писал: «Как бы не были хороши правила деятельности, они могут потерять свою силу и значение в неопытных или недобросовестных руках»[197].

В связи с этим возникает необходимость дополнительно исследовать второй тип нравственно-правовых критериев уголовно-процессуальной деятельности – нормы, на основании которых дается оценка личности следователя.

Очень важным, может быть даже высшим уровнем взаимодействия права и нравственности является их идеологическое воздействие на сознание юриста, на формирование его профессиональных качеств и установок[198], отражающихся в содержании профессионального долга.

Существенной особенностью долга является то, что человек, осознающий его требования, руководствуется им не по принуждению, а по велению совести, выступающей в качестве средств самоконтроля.

Для личности с развитым нравственным сознанием на первое место выступают факторы нравственного порядка, связанные с общественной репутацией, чувством профессиональной гордости, чести, личного достоинства, совести. Для личности, лишенной этих качеств, требуются другие побудители и средства контроля – те, которые связаны с дисциплинарной (административной) и уголовной ответственностью.

Нравственно воспитанный специалист, для которого чувство долга является важнейшим мотивом поведения, «будет предъявлять к себе гораздо более высокие требования, чем те, которые вообще могут прийти в голову руководящему им администратору»[199].

В осуществлении уголовно-процессуальной деятельности особое значение имеет совесть лица, осуществляющего предварительное расследование. Совесть определяется как чувство или сознание нравственной ответственности человека за свое поведение по отношению к другим людям, обществу, сознание ответственности за судьбы других людей, своего народа, а также оценка своего поведения, своих поступков, суд над своими поступками.

Совесть следователя должна быть на особенно высоком уровне. Она требует высокой степени принципиальности. Никакие ссылки на непреодолимые обстоятельства, никакие соображения целесообразности не могут оправдать сделки с совестью[200].

Уникальность ситуаций, в которых приходится действовать специалисту, требует высокого сознания нравственной ответственности, принципиального определения нравственных позиций, своего отношения к людям или духовным ценностям, оказывающимся в орбите профессиональных интересов. Развитие науки, культуры, возрастание требований к квалифицированности, компетентности специалиста побуждают в наши дни все чаще говорить о профессионализме как о мериле его деловых качеств. Однако само понятие «профессионализм» не будет обеспечено, если ограничить его суммой чисто профессиональных знаний и навыков. Подлинный профессионализм неизбежно включает в себя известную нравственную доминанту, реализующуюся в глубоком понимании специалистом своего профессионального долга, в самом щепетильном отношении к вопросам профессиональной чести, в высокой мере профессиональной ответственности. От того, насколько в человеке слиты чисто профессиональные и нравственные начала, зависят успех дела, цельность личности специалиста, мера его творческого самовыражения, нравственный авторитет[201].

Каковы же нравственные требования, предъявляемые к профессиональному участнику уголовно-процессуальной деятельности – следователю?