Читаем Нравственные письма полностью

Так ощущать способен не любой!

Но, лицедейства не было в их чувствах,

На лицах их была одна любовь.

И в скорби - добродетели приличья,

У неразумных - горе через край,

Бесчувственным - присуще безразличье,

А ты - скорби, но с чувством не играй.

Воздай ему улыбкой, не стенаньем,

Припомни, как гуляли вы одни…

Тем чаще к нам придут воспоминанья,

Чем… горя и печали меньше в них.

Бесчеловечно забывать о близких,

Кто щедр в слезах, тот на забвенье скор.

Что благо для животных - людям низко:

Пусть память будет долгой, краткой - скорбь.

Не одобряю слова Метродора:

"В печали наслаждение лови!"

Пускай ученики твердят с укором

Для нас упрек в "суровости любви"

"Есть наслажденье в истинной печали."

Да, есть… Не вам об этом говорить!

Себе позволю - вы бы… помолчали…

Оно не в том, чтоб в зле грехом сорить.

Умерший не почувствует плохого,

Раз чувствует - нельзя считать: Погиб.

Огонь костров и самый лютый холод

Умерших - наших страхов перегиб.

Свои слова я повторяю втуне?

Я наказал тебя… за краткий срок,

Что ты не мог противиться фортуне,

Не ждал ее ударов.

Будь здоров.

- ------------------

<p>Письмо С</p>

Луцилия приветствует Сенека!

Не нравится Папирий Фабиан?

Письмо его - как медленные реки?

Философ - не оратор, графоман…

Он слово не оттачивал упрямо,

Но, укорять за это не спеши…

Кто пишет, чтобы нравы стали прямы

В том слог - не "для ушей", а - для души.

А, если бы… ты мог его услышать…

Увлекся бы, забыв о мелочах:

Он говорил, и… становился выше,

Огонь любви горел в его очах!

Велик не тот, кто высоко оценен,

А тот, кому оценки ни к чему!

Рискует меньше первый - меньше ценен:

За всё сполна уплачено ему.

Философу изящность не пристала:

Он мужество обязан признавать.

Не может под удар себя поставить,

Боящийся за синтаксис, слова.

Что тасовать их, вопреки природе?

(К "красивости" стремится этот век,

Не понимая: слог тот инороден

Тому, чем жив и дышит человек).

В нем не найдешь небрежности и грязи,

Хотя слова берет "из-под руки".

Шероховаты? - Да… Суть - в этом разве?

Зачем слова - красивы и легки?

Слог ровный почитай у Цицерона,

Он плавен и изящно-величав.

Обрывки и скачки - у Поллиона,

Как будто фразы шли из-под меча.

Наш Фабиан - не низмен, но спокоен.

Возможно, не хватает остроты…

Не в украшеньях суть его достоинств,

А, в истине, достигшей высоты.

Кого ты предпочел бы Фабиану?

Пусть - Цицерона, здесь я соглашусь…

Стоять за тем, кто вовсе без изъяна

Не повод выражать печаль и грусть.

Пусть - Поллион… Согласен, как смотреть, и,

Должно быть, Бог его благословил:

Чтоб в этом деле быть, хотя бы третьим,

Незаурядность нужно проявить.

Пусть - Ливий Тит, писавший диалоги…

Оставлю место - пусть себе сидит!

Кто уступил троим - оставил многих

(считай - толпу) оставил позади!

Пусть мужества в речах его не видно:

Не говорил с фортуной свысока,

Не порицал распущенность обидно…

Всегда ль прозрачна чистая река?

Пускай неточны многие моменты,

Но речь его симфонией звучит:

Стремился - не сорвать аплодисменты,

Стремился - благомыслию учить!

Пусть речи были рыхлы, но - богаты,

Способны умных юношей увлечь…

Не доживу, но выскажут когда-то:

"Он видел далеко… с гигантов плеч."

Не видевшие свет его - ослепли:

В деталях - есть немало мастеров,

А, в целом - кто, как он великолепен?

Учись у Фабиана.

Будь здоров.

- ------------------

<p>Письмо CI (О непредсказуемости смерти)</p>

Луцилия приветствует Сенека!

Нам каждый день внушает: мы - ничто.

От замыслов, проложенных навеки,

Зияют воплощения пустот.

Ты спросишь: Почему я этим начал?

Тебе известен был Сенецион?

Блестящий человек, в делах - не мальчик…

Вчера с ним говорил - в ночь умер он…

Был римский всадник, человек не слабый,

Он был богат, и слушал мой совет…

Под вечер - перепончатая жаба

Сдавила горло. Смерть пришла: Привет…

Пускал он деньги в оборот по суше

И по морю, всё в прибыль обращал…

"Что ж, Мелибей, займись прививкой груши,

Рассаживай лозу, как обещал."

Безумство - представлять себя героем,

планируя, как "в следущем году

Я дам взаймы и стребую, построю,

Затем спокойно старость проведу."

Поверь: и у счастливцев всё неверно,

Успех из рук способен ускользнуть

Уверен ты?- Скажи себе: "наверно…

Бог даст - я не посмею оттолкнуть".

Иной подгонит следствия к причине,

И - стал богач, иль станет богачом?

Мы видим смерть - всегда в чужой кончине,

И, вдруг она…как с крыши кирпичом.

Случилось то, что каждый день бывает…

Кто этим удивлен, тот крайне глуп:

Так, ученик уроки забывает

Прочтя, но не поняв их сути глубь.

Смерть - неизбежность нашего предела,

Хотя никто не знает, где предел.

Закончи каждый вечер "жизни дело",

Проснешься? - Будет масса новых дел…

Мне жалко тех, кто в горестных сомненьях

Проводит каждый вновь пришедший день.

Как избежать напрасных треволнений?

Я б изложил - читать тебе, не лень?

Кто тратит настоящее впустую,

Тому - всю жизнь в надеждах уповать.

Не рвись вперед, прими мораль простую:

Сосредоточен - день идет за два.

Кто каждый вечер с жизнью свел итоги,

Тот не боится завтрашнего дня.

Знай: если разум обгоняют ноги,

То, страх они не в силах обгонять.

Я удручен молитвой Мецената:

Без рук, без ног, на крест готов - за жизнь..

Готов на пытки - лишь бы не анатом,

Которому не скажешь: Удержись.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное