Ну и что, что тролль (СИ)

– Как же можно его спасать, – возмутилась Тилли, – если юный герцог-правитель в когтях злой колдуньи, а ты отобрал у меня оружие?

– Да нет, никто не отбирал, – смутился Айвен.

– А зачем такой красивой девушке самой утруждаться? Веди нас! – поднял Иво вверх лунный меч.

– Тогда за мной! – и богиня Морриган решительно зашагала к самым красивым и массивным дверям замка.

Айвен с товарищами и сочувствующие придворные шли следом, обходя заросли черных маков и растерянных рыцарей. Впечатлительные придворные дамы приподнимали подолы, чтобы не коснуться жутких цветов, и закатывали глаза. Придворные кавалеры пытались поддерживать дам под локотки. Важный старик в группе придворных и ворон на плече Тилли обменивались мрачными взглядами.

За дверями в полутемном зале стояла группа пышно одетых людей – высокопоставленные сторонники нетерпеливой тетки-колдуньи.

– Как вы посмели войти сюда?! – выступил навстречу невысокий красавчик с крючковатым носом. – Я, первый министр, барон Камора, приказываю всем покинуть замок.

– Барон Камора – первый министр?! – придворный старец забыл о вороне, потрясая кулаками. – Мало безобразий в его собственных владениях!

– Барон Камора? – Айвен машинально потер макушку, вспоминая уличный бой. – Кажется, я уже познакомился с ним при первой попытке путешествия.

– Уходите! – настаивал барон. – Приказываю именем принца Герберта!

– А я богиня Морриган и слышала, что кто-то хочет захватить трон герцога-правителя Герберта, – грозно сказала Тилли.

– А сам Герберт лежит без сознания и беспомощный, ничего не знает о грозящей опасности , – подхватил Готфрид.

– Эй, барон, а где ваша мать и четыре баронета? – Айвен говорил наугад, ведь рассказ мохнатого заговорщика мог быть клеветой. Но именно слова Айвена, как говорится, попали не в бровь, а в глаз. У Каморы нервно задергалась щека, и он посмотрел на мага с холодной ненавистью.

– Он убил их! Убьет и юного герцога! – проскрежетала черная птица с плеча Тилли.

– Ну, и ворон, – прошептал кто-то.

– Пропустите нас, – мрачно предложила Тилли. – Или вам надоели головы? Я сейчас не в том настроении, чтобы топтаться в прихожих!

– Ах ты, наглая девка! – заорал барон в полный голос. – Эй! Кто там? Изрубите и выбросьте ее и наглецов за ворота! Отправьте эту богиню в царство мертвых!

Откуда-то на его зов выскочили мрачные воины. Иво угрожающе взмахнул лунным мечом, Тилли выхватила у кого-то из придворных нарядную шпагу.

"Начинается! Кажется, желание зверовидных заговорщиков исполнилось, и я должен привыкать к виду смерти, – с дрожью подумал Айвен. – И тогда… О боги и богини, что это?

Сердито вопящий барон барон и его воины вдруг уменьшились до размеров фарфоровых фигурок и живописно расставились на каминной полке.

– Ой, мама, – пискнул барон и схватился за крохотную голову, а его люди с ужасом смотрели на далекий пол.

– Неплохо, Айвен, – оценила Ингигерда.

Тот с изумлением повернулся к ней:

– Но я…

– Ну ты и мастер, – прошипел шмель Стальной.

– Теперь стражами в этом замке будут мои воины, – между тем зловеще говорила Тилли.

В подтверждение ее слов из темного угла появились два рыцаря в черных доспехах, скалящиеся мертвыми улыбками. Сторонники узурпаторши торопливо расступились, Тилли и ее спутники беспрепятственно прошли в покои Герберта.

А там царило отчаяние.
Несчастный юноша все еще был без сознания. У его изголовья сидела измученная рыданиями герцогиня-мать. Отец же заперся в кабинете и пытался собраться с мыслями, чтобы перехитрить Агнессу. Но мысли путались, и только имя кровожадной богини Морриган вертелось на языке.
Зловещая сестрица Агнесса прокралась в опочивальню Герберта:

– Слезами делу не поможешь. Тут нужны чары.

Увидев перед собой злую чародейку, герцогиня поднялась и в ярости топнула ногой:

– Только не твои, Агнесса!

– Если бы не я, он давно бы умер, – саркастически засмеялась та. – Только я удерживаю его между жизнью и смертью.

Увы, герцогиня понимала это. Если бы не чары сестры герцога-отца, при воспоминании о которых становилось дурно, сын уже был бы мертв. Кинжал из раны мог вытащить каждый, но не каждый может заставить умирающего опять вернуться к жизни. Но только Агнесса ничего не делала по доброте душевной.

– Я могу привести его в чувство, – с усмешкой продолжала она. – Очень легко. Но есть несколько моих желаний, которые перед этим нужно выполнить.

– О чем ты говоришь?

– Сейчас перечислю. Итак, барон Камора – первый министр.

– Этот негодяй?

– Герберт женится на моей кузине.

– Так вот кем была красотка, которая на глазах превратилась в старуху? Если бы не ворон, они обручились бы…

– Мне отдают спорные земли. Одни пустяки, неправда ли?

– Негодная!