Нулевая гравитация. Сборник сатирических рассказов

– Можно и так сказать, раз уж мы с моими школьными друзьями проводили так много времени в парке, когда росли. А почему бы и нет? Он никогда не разочаровывает. Я по-прежнему люблю приходить сюда и сидеть, наблюдать за людьми и курить. Моя мать не разрешает мне дымить дома. Она говорит, что запах проникает в мебельную обивку.

Сакс представил себе квартиру ее родителей. Никаких пластиковых мебельных чехлов, подумал он. Никаких клеенок, никакого линолеума. Когда она росла, то никогда не пила апельсиновый сок или шоколадное молоко из стаканов, в которых раньше были поминальные свечи.

– Так что же вы придумали обо мне и о моей семье для пьесы? Или я должна буду ждать и купить билет у перекупщиков за сумасшедшие деньги, чтобы увидеть постановку в Театре Мороско?

Ему нравился звук ее голоса, и у нее была такая очаровательная подача.

– Я вижу, как вы, все изысканные и красивые, обмениваетесь остроумными разговорами за коктейлями. Конечно, единственные пентхаусы, которые я когда-либо видел, были черно-белыми в кинотеатре «Мидвуд», «Лоус Кингс» или в «Бруклин Парамаунт». Кстати, меня зовут Джерри Сакс, – сказал он, протягивая ладонь. Она пожала его руку, и на краткое мгновение в хаотичном бессмысленном космосе он ухватился за что-то, что имело значение.

– Лулу Брукс, – сказала она.

– Лулу? Как Маленькая Лулу из мультфильма?

– Люсинда, но все зовут меня Лулу, – сказала она, сверкнув белоснежной улыбкой, которая заставила его впервые осознать, что ее лицо было одновременно невинным и чувственным. Еще одно противоречие в мире, в котором ему было не суждено разобраться.

– Мне всегда нравилась Маленькая Лулу, – сказал он.

– В детстве мне нравились рисунки и спартанская подпись таинственного карикатуриста, Мардж.

– Мне на ум приходит «Лулу снова в городе». Ты, наверное, никогда не слышал эту песню, но есть отличная запись Фэтса Уоллера. Ты что-нибудь знаешь о Фэтсе Уоллере?

– О, ты попала прямо в цель, – сказал он. – Я очень хорошо разбираюсь в джазовом фортепиано. Я знаю всех, от Кау Кау Давенпорта до Сесила Тейлора. Фэтс – один из моих любимчиков. Что меня удивляет, так это то, что ты знаешь его имя.

– Я просто обожаю его пение. Он и Билли Холидей поражают меня, – сказала она. – Мне нравится петь.

– «Ты смеешься надо мной» и «Как ты можешь смотреть мне в лицо?» «Будут внесены некоторые изменения», с Джином Седриком на кларнете.

– Я играю на пианино, – сказала она. – Я училась у Джона Мехегана, когда-нибудь слышал о нем?

– Нет… нет… я…

– Главным образом, чтобы аккомпанировать себе. Я люблю петь и выступать. Я бы с удовольствием сыграла в мюзикле.

– В какую школу ты ходила? – спросил он ее.

– Университет Брандейса. Но я бросила учебу, чтобы заниматься своей карьерой. Я неусидчива. Один из моих бесчисленных недостатков.

– Я бросил Бруклинский колледж, – сказал он. – Мне тоже не терпелось переехать на Манхэттен и взять город штурмом. Но не с мюзиклом. Я хотел написать «Продавец льда грядет» или «Фрёкен Юлия».

– Какую-то из твоих пьес поставили? – спросила она.

– Моя первая запланирована на осень, – сказал он.

– Есть ли там роль для двадцатиоднолетней избалованной недоучки?

– Теперь мне хочется, чтобы была. Нет, все персонажи старше. Взрослые и разочаровавшиеся. Но мать избалована.

– Я могу сыграть кого-то, кто разочарован в жизни, но я не цинична, так ведь? – сказала она. – Думаю, я все еще живу в иллюзиях.

– Держись за них. Мы нуждаемся в наших иллюзиях. Без нашего самообмана было бы сложно жить день ото дня.

– Эй, твоя пьеса такая же пессимистичная?

– О’Нил оказал на меня наибольшее влияние.

– Он взял свои взгляды у Ницше, – сказала она.

– О, так ты знаешь об О’Ниле, – сказал он.

– И Фрейд, – сказала она. – Фрейд был главным пессимистом.

– Пессимизм – всего лишь другое имя для реализма, – сказал он.

– Грустно, не правда ли? Нам нужны наши ложные надежды, чтобы жить.

– Мои иллюзии по большей части исходят от «Метро-Голдвин-Майер», – сказал Сакс. – Я все еще цепляюсь за мечту о том, что где-то есть пентхаус, в котором люди стреляют пробками шампанского и обмениваются ослепительными остротами.

– Хочешь посмотреть на настоящий пентхаус на Пятой? – сказала Лулу. – Хотя я не думаю, что он сможет соответствовать твоим фантазиям, основанным на каких-то картинах с Джинджер Роджерс и Фредом Астером в главных ролях.