Нулевой меридиан

С Климом мы работали молча. Он был не из болтливых. Я вообще говорить ни о чем не хотел. В этом мы полностью устраивали друг друга на данном этапе.

– За сколько ты разгоняешься на нем до ста? – спросил Клим в один из дней, что мы молчаливо трудились в его мастерской.

Я менял свечи на старом Volvo и выполнял другие мелкие поручения по ремонту. Заказов у Клима было много. К нему в мастерскую пригоняли машины, мотоциклы, велосипеды и даже самокаты с гироскутерами. Мастерскую он открыл на окраине города, там, где город плавно переходил в частный сектор и тут же располагались гаражи. Уже за гаражами простирались поля, засеянные пшеницей и другими злаковыми. Жизнь здесь протекала тихо и неторопливо. Клим жил здесь же. В маленькой комнатке, над собственным гаражом. И в город совсем не хотел перебираться. Иногда, поглядывая на него, я задавался вопросом, таким ли он был до становления кланов. Или же в те черные дни и в его жизни произошло что-то, что сделало его таким, как сейчас.

– За две с половиной секунды, – откликнулся я, вкручивая в старый Volvo поочередно новые свечи. – А, что?

Клим загадочно улыбнулся, взглянув на меня поверх очков в толстой черной оправе, которые он цеплял на нос исключительно во время работы.

– Возможно, у тебя получится сократить этот временной показатель, – подмигнул он мне и снова погрузился в работу.

– А смысл? – вздохнул я, вспоминая все происшествия последних нескольких дней. – В гонках следующие два года мне участвовать нельзя.

– Да, я слышал.

Клим участливо вздохнул. Его вздох с легкостью разнесся по гаражу.

– Кстати, он пришел в себя, – тихо заметил он.

Я недоуменно моргнул.

– Парень, которого ты избил.

Мы внимательно смотрели друг на друга каких-то несколько секунд. Затем я коротко кивнул и склонился над капотом Volvo.

Значит, будет жить. Эта мысль принесла мне облегчение. Я не гордился тем, что сделал. Не гордился тем, что не смог сдержат эмоции. И дело было даже не в брате и в наказании, которое он наложил на меня. А в старом, затаившемся глубоко внутри меня, страхе. В чувстве вины, которое меня до сих пор преследовало, несмотря на то, что все тогда я сделал правильно. Но даже осознание этого не освобождало меня от тяжести вины.

С Малхом мы не виделись несколько дней кряду. Он избегал меня. А если пересекался со мной дома, то хмуро провожал меня взглядом, но ничего не говорил. В тот день я вернулся домой из мастерской Клима за час до назначенного мне комендантского часа, с бутылкой коньяка в руках. В общей гостиной клана, где обычно всегда кто-то ошивался, было пусто. За длинным столом из темного дерева, спиной ко мне, сидел Малх и что-то записывал от руки в большую амбарную книгу.

– Ты знаешь, что похож на крота из сказки про Дюймовочку? – сказал я, нарушая непривычную, режущую слух тишину в гостиной. – Который зернышки считал.

Не самая лучшая из моих попыток начать разговор, зато самая оригинальная. Малх поднял голову и, обернувшись на мой голос, смерил меня взглядом.

– Очень смешно, – сухо заметил он. – Ты, что уже выпил где-то?

Его внимательный взгляд сместился на бутылку в моих руках и губы неодобрительно сжались в тонкую линию. Я подошел к столу и поставил бутылку с коньяком перед братом, в молчаливом жесте демонстрируя ему, что она еще закупорена.

– Только собираюсь, – усмехнулся я. – Хочешь со мной?

Выдвинув из-за стола стул, я сел рядом с братом и устало откинулся на деревянную, резную спинку. Плечо сегодня ныло не переставая. И эта постоянная, тупая боль изводила меня настолько, что я уже мечтал забыться хотя бы на время.

– У меня еще встреча сегодня, – угрюмо буркнул Малх, в ответ на мое предложение.

– Так поздно? – удивился я.

Было уже начало десятого.

– Да, – не глядя на меня, подтвердил Малх, продолжая переписывать цифры в колонку с какого-то печатного листа в свою огромную тетрадь. – И собирайся. Поедешь со мной.

Я удивленно уставился на его темноволосую макушку.

– У меня комендантский час, – напомнил я ему, но Малх нетерпеливо махнул рукой в воздухе в ответ на это.

– Забудь о нем. Ты мне нужен на этой встрече.

Я громко рассмеялся, запрокинув голову назад. Брат разрушал все мои планы на сегодняшний, ни к чему не обязывающий вечер.

– Нет, ты хуже крота, – заключил я. – Я весь день работал с Климом в мастерской. У меня до сих пор болит плечо, после падения на гонках. Все, чего я хочу – это выпить пару рюмок коньяка и завалиться спать. О какой вообще встрече идет речь?

Брат смерил меня хмурым взглядом.

– О важной, – только и сказал он и вновь вернулся к цифрам.