Нулевые, боевые, пенсионные. Книга 3. 2000–2010 годы

12 ноября — напечатал Петра Лещенко, а Ще сварила вкуснейший борщ.

Маша чай мне наливает,
А взор ее так много обещает…
У самовара я и моя Маша,
Вприкуску чай пить будем до утра.

Бедный Петр Лещенко (в отличие от советского, благополучного и счастливого Льва Лещенко) был насмерть замучен в тюрьме и лагере. Еще одна жертва безжалостного сталинского режима.

15 ноября — еще один страдалец — Вадим Козин, талантливый исполнитель душевных песен и отправленный ни за что в Магадан, как он пел в «Чубчике»: «Но я Сибири, Сибири не боюся. Сибирь — ведь тоже русская земля!..»

17 ноября — быт налажен и материалы щелкаются, как орехи: после Козина — Ив Монтан и Клавдия Шульженко. О Монтане пришлось прочитать книгу, и как она плохо, неинтересно написана, только удивляюсь… В «МП» напечатан стародавний русский поэт Алексей Кольцов. Своя судьба, свой жизненный сюжет и стихи тоскливо-слезливые:

Соловьем залетным
Юность пролетела,
Волной в непогоду
Радость прошумела…

А как эти строки? — «Сяду я за стол / Да подумаю: / Как на свете жить / Одинокому?..»

19 ноября — ездили с Ще на Крымскую на выставку «Видение танца», посвященную Сергею Дягилеву. Костюмы, рисунки, портреты, афиши… Аромат эпохи. Серебряный век…

27 ноября — наконец-то добрался и закончил Леонида Утесова (Лазаря Вайсбейна). Мой любимый артист и певец. В юности постоянно напевал: «С одесского кичмана бежали два уркана…», «У меня есть новый патефончик…» «С лейкой и блокнотом, а то и с пулеметом…» Странно, что я любил Утесова и Вертинского, двух антиподов — богемно изломанного, капризного Вертинского, и неунывающего, бодрого, лукаво простонародного Утесова. Леонида Осиповича не посадили, но постоянно шпыняли, критиковали и долго не хотели признавать его народность: Сталинскую премию зажали, Героя Соцтруда не присвоили. Леонид Осипович по этому поводу переживал…

5 декабря — вечер в ЦДЛ, который я сам придумал и организовал, но неудачно. Обещали прийти, но не пришли многие корифеи, в частности Арканов. Откликнулись лишь Яков Костюковский и Феликс Медведев. А как заманчиво звучал вечер: «Да, были люди в ЦДЛ!» Короче, вечер провалился, и мало пришло народа.

Но что провал вечера! С утра сообщили о пожаре в Перми, в кафе «Хромая лошадь». (Хромая Россия?) И, разумеется, жертвы… И еще: не стало Штирлица. В последнем интервью Вячеслав Тихонов с горечью заметил: «Все звонки кончились… Сейчас живу воспоминаниями». На этот счет есть крылатое латинское изречение — Sic transit gloria mundi — так проходит земная слава. Можно перефразировать Мюллера: «А вы, Штирлиц, мне больше не нужны!» Отработанная натура. Реплика через многие годы. Вот и мне сегодня уже мало кто звонит, и я в основном занят книгой дневников и воспоминаний… (10 февраля 2020 г.) Глория мунди…

17 декабря — закончил печатать про Майю Кристалинскую. Когда занимался «Клубом 1932», то под рукой не было даты ее рождения, а она ровесница, с 32-го. В «МП» запоздало появился Шиллер. Великий Фридрих, певец свободы, увы, не попал в книгу «55 портретов писателей Запада». Знаменитая максима Шиллера: «Что не запрещено, то разрешено».

21 декабря — скоропостижно скончался Егор Гайдар, 53 года, человек, который уберег Россию от голода и гражданской войны. В Думе никто не встал, чтобы почтить память Егора Тимуровича. Мерзавцы! Семья Гайдара отказалась от пышных правительственных похорон и, соответственно, каких-то напыщенных, фальшивых слов…

26 декабря — жуткая погода: снег, дождь, лед. И самочувствие не из лучших. Как говорила Наталья Дмитриевна из «Горя от ума»: «Все ревматизм и головные боли». Кстати, Грибоедов — один из последних персон, которыми занимался в конце уходящего года.

30 декабря — снегопад, и в голове роились какие-то строки:

Закончились метанья
И поиски — чего?
Утихли все желанья.
И боле — ничего.

И это о чем и к чему? Сам не понимаю. И последний перл квази-президента Медведева: «Это у вас реплики, а у меня — приговор. Все, что я говорю, в граните отливается». Нет слов комментировать: в граните отливается… А 2009 год пролетел. Сгорел, исчез, не отлитый в граните, а зафиксированный на бумаге… и кратко.

2010 год — 77/78 лет

Баланс творческих дел