Нулевые. Затишье перед катастрофой

Из земли вдруг вылезло большое темное осьминожье щупальце и резко схватило за ногу Власова. В этот момент он разгадал секрет Джоконды. Он как раз и заключался в этой улыбке каннибалов.

– А-А-А-А-А-А! – Власов шлепнулся на землю. Щупальце больно сдавливало его левую ногу.

Несколько секунд он пребывал в отупении глядя на женщину, которая явно глумилась над ним, перед тем как уничтожить. Мужчина наблюдал всё странно отрешенно. Ситуация явно была для него не нова. Власов взял саперную лопатку и с непонятно откуда взявшейся силой за пару ударов срубил щупальце. Ему казалось, что женщина смеялась над его потугами. Власов поднялся и принялся бежать, но на его пути возникли уже несколько щупалец. Он бросил в них вещмешок, который вмиг разорвался. Содержимое его попадало на землю. Щупальца пропали. Власов бежал со всех ног, сжимая в правой руке саперную лопатку. Когда он отбежал от них достаточно далеко, он увидел, как девушка, мужчина и их животное рылись в содержимом вещмешка, забыв о Власове. Он бежал, бежал, бежал как никогда в жизни. В конце концов, он упал от бессилия. Потом он встал, прошел ещё пару часов, прежде чем окончательно упасть на землю с мыслью о том, что эти пепельные насекомо-кошачьи эльфы догонят его и жестоко расправиться с ним забавы ради.

– Встать, тля! – Власов открыл глаза.

Над ним возвышались всадники роты охраны. Власов медленно поднялся на ноги.

– Плетьми его, – скомандовал кто-то.

Власов получал удар за ударом. Боль охватила его тело, он получил удар по лицу. Михаил рефлекторно закрыл это место рукой, которая вскоре начала стремительно намокать от крови. Он свалился на землю

– Встать, сука! Кому говорю?! Встать! – голос становился всё злее и злее.

Всё происходило настолько быстро, что Михаил даже не успел испугаться. Он уже был готов провалиться в беспамятство, как вдруг услышал чью-то команду, лошадь встала на дыбы. Резкий удар по голове ошеломил Власова. Боли не было. Был лишь гул в ушах и пронзительный белый свет.

Перековка.

Власов слышал стук колес, пахло затхлой сыростью. В лицо дул холодный ветер. Он открыл глаза и понял, что находится в товарном вагоне поезда. Он лежал на полке. На его руках были кандалы, которые были пристегнуты к стенке короткой цепью.

– Что? Как? Я же погиб, – думал Власов.

Помимо него в вагоне было ещё двое заключенных с лицами пропитых бомжей. Один дергался во сне, что-то бормоча лежа на полке. Другой смотрел в никуда и периодически кашлял. На них были потрёпанные серые ватники. Такой же ватник был и на Власове. Через плохо закрытую дверь Власов видел ночной лес. Небо было сумеречно-сиреневым. Ему было уже всё равно. Не было ни страха, ни отчаянья, ни безысходности. Только принятие. Путь был долгим. Власов мучился от голода. Спящий сокамерник на мгновение проснулся, но потом опять провалился в бред. Смотрящий в точку заключенный, в конце концов, лег на полку и пролежал так до места назначения. Власов до конца не понимал, куда он в итоге попал. Дверь в вагон открылась и с матов в него вошли солдаты.

– Руки ко мне! Быстро! – Власов вытянул руки. Солдат снял цепь с кандалов.

Солдаты вывели их из вагона. Власов ужаснулся увиденной картине. Состав был гигантских размеров. Из множества одинаковых вагонов солдаты выводили редких заключенных. В конце концов, на проходной образовалась огромная толпа. Власов ощущал ржавый запах пота. Он долго ожидал своей очереди, пребывая в глубокой подавленности, которая блокировала все функции его личности, превратив его в послушного раба. Двое солдат с овчаркой взяли его под руки, и провели на территорию нового Лагеря. Дальше была санобработка. Власов отстоял новую очередь, после чего с него сняли наручники, приказали раздеться и ввели в душевую вместе ещё с десятком голых заключенных. Их обдали дезинфицирующим порошком.

– Занять кабины! – скомандовал кто-то.

В душевой был тусклый свет, стены были покрыты желтеющим белым кафелем, потолок опадал, кое-где был грибок. Пахло сыростью и мочой. Власов зашел в кабинку. Над ним возвышалась ржавая тарелка насадки для душа. Солдаты проверяли заключенных.

– Пустить воду! – раздалась команда.

Из душа полился слабый поток мутной холодной водички. Власов ощущал брезгливость и стыд. Он смывал с себя порошок. После мытья заключенным выдали одежду и распределили по баракам. Власову присвоили личный номер №1209 и закрепили за бригадой №107. Его одежда почти ничем не отличалась от арестантской, разве что ватник был не серым, а зелёным. Старшим по бараку был громадный мужик с физиономией пахана по кличке Малышок. Он вместе с подручными распределял вновь прибывших в барак по койкам. Власову досталось место на втором ярусе армейской койки. На первом ярусе был дремучий беззубый мужик с битой рожей. После распределения отдали приказ на отбой. Власов так и не смог уснуть, но не из-за отчаянья и рефлексии, а из разъедающего его чувства голода.

– Подъём! Две минуты на сборы! – раздалась команда.