Нулевые. Затишье перед катастрофой

Его новый быт состоял из ежедневных работ по постройки ГЭС. Над новым Лагерем всегда было сумеречное сиреневое небо с черными точками звёзд. Луна или некое иное светило распространяло зловещий красновато-оранжевый свет. Почва была влажной и болотистой. Бригаде Власова поручили валить деревья. Малышок поделил бригаду на отряды. Отряд Власова возглавлял высокий лысый и тощий, но борзый арестант с лютым взглядом по кличке Шланг. Отряд состоял из десяти человек. На всех у них была одна пила, которой пользовались две шестёрки Шланга. Сом и Кислый. Сом представлял собой толстого мужика с круглой головой и безинтеллектуальным лицом. Кислый был маленьким худым, но вертким пацаном с кипучей агрессией в облике. Остальные заключенные были в категории терпил. Им полагалось валить деревья вручную с помощью веревок, а потом грузить их на телеги, которые терпилы из других отрядов везли на себе вместо лошадей до лесопилки. Сом и Кислый за день могли спилить пару хилых деревьев и весь остальной день играть в карты, курить, пить и наводить шухер на терпил. Собственно в основном они как раз занимались дисциплинарными вопросами. Зверски избивали тех, кто отлынивал от работы. Но Власов избежал участи быть избитым, потому что старательно выполнял свою работу с покорным страхом перед гопниками. Деревья хоть и были могучего вида, но из-за болотистой почвы валить их было не так трудно, как вначале казалось Власову. Правда его сапоги то и дело проваливались в чвакающую землю. А через несколько дней появились мозоли на руках и жуткие кровавые язвы лопнувших мозолей на ногах. Постепенно язвы, смешиваясь с гноем, кровью и портянками стали одним целым. Раз в неделю бригаду водили в баню. Там Власову приходилось откупоривать портянки, обмазывать тело дезинфицирующим порошком, а потом смывать, грязь, кровь и гной мутной, ржавой водой из душа. Во время работ по заготовки леса заключенных кормили раз в день. Специальные люди из блатных приближенных к Малышку выдавали пайку. Это считалось почетной работой. У блатных еда не была нормирована, поэтому пацаны то и дело недодавали баланды и торговали ей на стороне. Каждый день Власову выдавали либо по стакану перловки, муки или другой каши, либо по десять картофелин. Хотя картофелин было скорее восемь или девять. Как кругов ада. Ну, или семь. На месяц выдавали банку комбижира, чтобы жарить картофель. Кашу нужно было варить в жестяной кружке. Кружка была большой ценностью. Потеря кружки была если не равносильной смерти, то резкому уменьшению рациона. Воровство было распространено повсеместно. Воровали в основном у спящих. Правда некоторые умельцы из блатных обчищали терпил и при свете дня. После дня на лесоповале спишь как убитый и Власов прятал еду либо под попой в штанах, либо вообще в трусах. Для этого он соорудил специальный пакетик, который клал в промежуток между членом и анусом. А вот картошку прятать было труднее. Власов разрывал ямку, клал туда картофелины и спал на них, вспоминая тарелку макарон с капустой, которой их кормили, когда заключенные возвращались с лесоповала в бараки. Теперь она казалось Власову волшебным гастрономическим аттракционом.

Конечно, такой труд не мог продолжаться долго. Первым работать отказался один усатый и толстый мужчина. Ему и раньше доставалось от гопников. Теперь он выбился из сил во время повала очередного дерева и упал в грязь. Мужчина задыхался и просил воды. В ответ на его просьбу Сом замахнулся на него кнутом, потребовал немедленно встать и вернуться к работе. Мужчина сильно разволновался и заплакал, тогда Сом хотел нанести удар, но руководствуясь внезапным порывом чувства человеческого достоинства, Власов удержал его руку. На него тут же сзади запрыгнул Кислый, скрутил, повалил на пол и стал бить по голове подвернувшимся под руку камнем.

– Стоп! – скомандовал Сом. – Подними эту тлю! Пусть смотрит.

Кислый поднял Власова на ноги. Его голова кружилась и зверски болела. Он не мог устоять на ногах.

– Навозник! – Сом обращался к толстому мужчине. – Я приказываю тебе немедленно встать и продолжить работу во благо Великого Проекта, Государства и Вождя!

Толстяк ещё больше разнервничался. Его плач перерос в рёв.

– Ах ты, сука! – Сом со всей силы ударил мужчину кнутом по животу. Он издал пронзительный стон. – Не хочешь работать? Сука! Встать! – Сом снова ударил мужчину кнутом.

– За что? – сквозь слёзы сказал толстый мужчина. – Я не сделал никому ничего плохого! У меня болит сердце и мне больно, я не могу встать!

– Ещё пиздишь что-то, сука! – Сом подошел к мужчине и ударил его ногой по лицу. – Работать не хочешь, блядь! Лежать, сука! – Сом снова ударил мужчину ногой. – На, блядь! Работать не хочешь, сука! На, блядь! Сука! Работать не хочешь? На, блядь! На, сука! На, блядь! Падла! Работать не хочешь, сука!