Нуреев: его жизнь

Через два месяца танцовщики вздумали забастовать, возражая против его новой постановки «Лебединого озера». Когда Рудольф прибыл на репетицию и поинтересовался, кто хотел бы танцевать в его балете, с места поднялся только Шарль Жюд. Знаменитая советская версия «Лебединого озера» в постановке Владимира Бурмейстера нравилась зрителям, и танцовщики не хотели ее заменять. Тем более – на сложную, физически и психологически затратную версию Нуреева. Многие жаловались, что в его постановках слишком много танца, другие вообще не принимали произведенных им изменений. «Им не нравились его балеты, и он очень огорчался из-за этого», – вспоминал Евгений Поляков. Но версию Бурмейстера с ее по-советски слащавой концовкой (когда Одетта и Зигфрид воссоединяются после смерти), Рудольф просто терпеть не мог. В его версии, следующей оригинальному сценарию Чайковского, Зигфрид тонул во время бури.

Противостояние с танцовщиками принудило Рудольфа к компромиссу. Их «джентльменское соглашение», по его выражению, предусматривало поочередный показ на сцене театра его версии и бурмейстеровской. Но закончиться на этом Нуреев истории не позволил. И после долгожданного дебюта Сильви Гиллем в его балете он не преминул продемонстрировать свою силу и власть. Под крики и аплодисменты публики Рудольф вышел на сцену и провозгласил 19-летнюю Гиллем – «этуаль». Перескочив всего за восемь дней три ранга танцовщиков, Сильви стала самой младшей в истории «звездой» труппы.

Со временем нуреевская версия, несмотря на всю ее многосложность, полюбилась и остальным танцовщикам. «Она ни что не похожа, – признал Мануэль Легри. – В другом “Лебедином озере”у Зигфрида только адажио во втором акте да па-де-де Черного лебедя. В постановке Нуреева у героя гораздо больше соло с труднейшими комбинациями. Когда станцуешь один из его балетов, все остальное кажется легким».

Но конфликты в Парижской опере утомили даже Нуреева. И именно в таком состоянии осенью 1984 года он нанес визит своему врачу Мишелю Канези. Они познакомились годом ранее благодаря общему другу и покровителю искусств, Чарльзу Мердленду, попечителю «Лондон фестивал балле». Ребячливый и общительный недавний выпускник медицинского института, 31-летний Канези был дерматологом со специализацией на венерических заболеваниях. И хотя он дружил со многими танцовщиками Парижской оперы, его сразу поразила напряженность во взгляде Рудольфа. Во время первого визита Нуреева Канези произвел его осмотр «на предмет самых обычных заболеваний» и взял анализ крови. Ничего «серьезного» он не обнаружил и увидел снова Рудольфа только через год.

На этот раз Нуреев пожаловался на плохое самочувствие. Перенесенная недавно пневмония заставила его обеспокоиться состоянием своих легких (тем более что отец Рудольфа скончался от рака легких). Артист с трудом поддерживал свой вес и продолжал потеть по ночам, просыпаясь «мокрым по утру». Смутной тревоги добавляли слухи о том, что Рок Хадсон заболел СПИДом – новой беспощадной болезнью, которую медики и ученые только начали изучать. Хотя новости о болезни Рока Хадсона были обнародованы лишь в 1985 году, сам актер узнал о своем диагнозе в июне 1984 года. И в тот момент он как раз лечился в Париже. Рудольф поинтересовался у Канези: а не мог ли он тоже заболеть СПИДом?

Первые сообщения о «раке геев» стали мелькать в прессе в 1981 году, посеяв панику среди гомосексуалистов, которые почему-то оказались его главными мишенями. По непонятным тогда причинам иммунная система зараженных геев «выключалась», оставляя их беззащитными даже перед самой легкой инфекцией. Двумя самыми распространенными симптомами новой болезни были редкая и нетипичная форма пневмонии, Pneumocystis carinii (пневмоцистная пневмония), и обезображивающая форма рака, известная как саркома Капоши, ранее наблюдавшаяся только у пожилых мужчин средиземноморского или еврейского происхождения. Поначалу СПИДу в средствах массовой информации уделяли мало внимания. А те статьи о нем, которые появлялись, отличались невежеством в освещении заболевания и пренебрежением к заболевшим. Их быстро заклеймили позором и призвали изолировать, причем в «группу риска» включили гаитян, больных гемофилией и наркоманов-веноколов. Как отметил Рэнди Шилтс в своей книге об истории эпидемии, изданной под названием «И оркестр продолжал играть», лишь когда СПИД начал убивать гетеросексуалов, его сочли заслуживающим широкого освещения в СМИ.