Нусантара

Они и сейчас требуют большой заботы, эти привередливые уроженцы Латинской Америки. Не выносят климата тропических низин и растут только в предгорьях, да и то далеко не всяких. Цинхоны не прижились, например, на благословенных склонах Чибодаса — рая для большинства других деревьев. Для них оказалось там слишком сыро. Молодые хинные деревья не выносят и слишком сильного солнечного света, их приходится затенять. Вот и сейчас, проезжая мимо плантаций, мы видим, что в одних местах молодая хинная поросль покрыта рамами, в которые вплетены пальмовые листья, в других молодые растения заботливо прикрыты листьями папоротников, в третьих — над деревцами цинхоны возвышаются специально посаженные деревья-затенители: мимоза, альбицция и эритрина. Эти же деревья попользуются для затенения молодых посадок кофейных деревьев.

— А вы знаете, какой сорт кофе считается у знатоков самым лучшим? — спрашивает меня профессор Катили.

Я очень люблю крепкий черный кофе, но в сортах его в отличие от сортов чая разбираюсь неважно. Однако биологу не пристало пасовать перед вулканологом, и, напрягая память, я вспоминаю, что раньше в Индонезии широко культивировались сорта «арабика». Во второй половине прошлого века все посевы этого сорта начали так катастрофически гибнуть от паразитарных грибков, что их пришлось срочно заменять более неприхотливыми, но и менее вкусными сортами «либерика». Что-то еще в этом роде, но все это не ответ на вопрос.

— Лучшим в Индонезии сортом кофе, — говорит Катили, когда я честно признался в своей неосведомленности, — считается так называемый луаккопи. При этом даже не так важно, какой сорт служит исходным продуктом, важно лишь, чтобы ягоды кофе были съедены небольшой виверрой, ее местное название луак. Она обожает кофейные ягоды. Вы их не пробовали? Они действительно вкусны, ароматные и сладковатые. Кофейные зерна проходят через кишечник зверька непереваренными, но, очевидно, ферментируются как-то по-особенному. А ведь для кофе, как и для чая, ферментация необыкновенно важна. Поэтому непереваренные виверрой зерна очень тщательно собирают и продают знатокам, которые уверяют, что с кофе из этих зерен не сравнится ничто! Хотите, я угощу вас таким кофе?

Я готов попробовать, но наши брезгливые геологи начинают протестовать с таким жаром, что профессор Катили снимает свое предложение.

Между тем мы поднялись выше, пальмы уже сменились похожими на них древовидными папоротниками с черными стволами и с характерно закрученными в улитку молодыми листьями. Эти улитки часто сравнивают с ручками епископских жезлов, но, боюсь, это сравнение мало что говорит советскому читателю. Кофейные плантации сменились чайными. Куда ни кинешь взгляд — ряды ровных подстриженных приземистых кустиков.

Машина неожиданно остановилась у шлагбаума. Оказывается, дальше к вершине вулкана Тангкубан-прау ведет частная шоссейная дорога, за проезд по которой надо платить.

Название «Тангкубан-прау» означает «опрокинутая лодка». При известном воображении его вершину действительно можно сравнить с днищем перевернутой плоскодонки. Профессор Катили рассказывает легенду о происхождении этого названия.

В незапамятные времена на этом месте жили мать с сыном. Они все время ссорились и дрались. Наконец сын не выдержал и ушел от матери. Пространствовав много лет, он снова встретил ее, не узнал и влюбился. Мать тоже не узнала сына, и они начали готовиться к свадьбе. Но однажды мать увидела у него на голове характерный шрам и узнала его. Она сама во время очередной драки нанесла ему удар топором…

— Может быть, все-таки крисом или голоком? — спрашивает не любящий принижать экзотику Николай.

— Нет, крис женщине носить не полагалось, — поясняет Катили. — Очевидно, это был все-таки маленький топорик, которым женщины пользуются на кухне. Я не знаю, почему она не сообщила об этом сыну, а начала выпутываться одна. Если бы даже его не остановила перспектива кровосмешения, то он хоть бы вспомнил о скверном характере своей избранницы. Но будем снисходительны к легенде, простим ей нелогичность ее героев. Так вот накануне бракосочетания невеста потребовала, чтобы жених за одну ночь выкопал огромное озеро, на берегу которого они и отпразднуют свадьбу. Представьте себе, с помощью сверхъестественных сил он это исполнил. Более того, жених изготовил огромную лодку — прау и отправился на ней за своей невестой. Та в ужасе бросилась молиться богам, чтобы они ей помогли и опрокинули лодку. Боги любезно выполнили ее просьбу, хотя, конечно, могли бы вмешаться и раньше, более мирным путем.

— Нет, — продолжал Катили, — несмотря на бессмысленность этой легенды, для нас она все же очень характерна и поучительна. Не находите ли вы, что она сложена очевидцами вулканических катастроф и в ней отчетливо прослеживаются чувства безыменных авторов легенды: преклонение перед разрушительной мощью извержений и других проявлений вулканизма.