Нусантара

Однако современные данные говорят о том, что мангровые деревья все же используют и морскую воду. Они обладают способностью превращать ее в пресную. На листьях мангров обнаружены специальные солевые железки, выводящие на поверхность подобно потовым железам животных избыток солей. В настоящее время, когда в масштабах земного шара назревает дефицит пресной воды и ряд государств стремится совместно решить проблему превращения морской воды в пресную, изучение опресняющей способности мангров привлекает особый интерес физиологов растении. Поскольку различные мангровые деревья «пришли к жизни такой» разными путями, они могут подсказать не один, а несколько путей решения этой животрепещущей проблемы.

Наша прау уже углубилась в одну из проток, которыми изобилуют мангровые заросли. На берегах таких проток, дренирующих заросли, грунт менее вязок, чем в других местах, но все же мы становимся на его поверхность с некоторой осторожностью. Я вспоминаю, как увяз однажды в мангровых лесах Китая. Отойдя на десять шагов в сторону от ручья, дно которого было тверже, чем берега, я чем-то заинтересовался и долго простоял на одном месте. Из-за этого мои ноги погрузились в вязкий пл глубже, чем обычно. Я попробовал вытащить одну ногу — она не поддавалась. Вместо того чтобы продолжать ее вытаскивать, я совершил грубейшую ошибку и начал вытягивать другую ногу, которая ушла в грунт еще глубже. Я продолжал тянуть то одну ногу, то другую, пока не убедился, что мои длинные рыбацкие сапоги увязли совершенно безнадежно. Очень противное состояние беспомощности, усугубляемое мыслью, что вскоре начнется прилив, уровень воды будет все повышаться и повышаться…

Положение, впрочем, вовсе не было таким уж трагическим. Сапоги на моих ногах сидели достаточно свободно для того, чтобы, опрокинувшись на живот, я смог вытащить из них сначала одну, потом другую ногу. Но те, кому приходилось бывать в грязи мангровых болот, поймут, почему я не стал в нее ложиться, а позвал работавших неподалеку товарищей. Они освободили меня, прокопав канаву от ручья до моих ног. Если бы они пробрались прямо ко мне и попытались бы просто откопать меня, то только бы разделили со мной мое трагикомическое положение.

Мангровый лес, где мы сейчас находимся, довольно однороден по своему растительному составу. Кроме ризофоры здесь еще встречаются на более возвышенных местах только бесствольная пальма нипа да какой-то кустарник с нежными, белыми, очень ароматными цветками.

Фауна этого мангрового леса оставила далеко позади все виденное мною раньше в Китае, правда не по обилию, а по разнообразию. Она разделяется на два основных комплекса — население грунта и обитатели самих стволов мангровых деревьев. На стволах, как и на камнях и скалах, мы находили приросших к коре морских желудей, устриц нескольких видов, актиний. С ветвей свисают слизистые колонии сложных асцидий-оболочников, губки. Большинство брюхоногих моллюсков самой различной формы и раскраски держится в отлив у основания стволов, но есть виды, обитающие только на листьях и не встречающиеся больше нигде, ни в каких других условиях. Особенно разнообразны в мангровых зарослях крабы — большие и мелкие, вздутые и уплощенные, компактные и с непропорционально большими клешнями, серые, кирпичные, малиновые, небесно-голубые, темно-синие, почти черные. Уже знакомых нам крабов-сигнальщиков здесь сравнительно немного. В лужицах и протоках самые различные рыбешки. Некоторых из них мои спутники испуганно принимают за змей. Встречаются креветки, в том числе и забавные алфеусы, которые производят своими клешнями характерный треск. Порядочно периофтальмусов, но не больше, чем на лишенных растительности илистых осушках. Поэтому напрасно художники традиционно изображают ильных прыгунов на стволах мангров. Это вовсе для них не характерно, наоборот, им удобнее прыгать на свободных от деревьев пространствах.

На берегу протоки мы нашли крупное отверстие какой-то норы. Вунг принимается терпеливо ее раскапывать. Вот уже его стриженая, испачканная илом голова почти скрылась в яме. В норе неожиданно оказываются два периофтальмуса невиданной до сих пор величины. Да и вообще раньше не было известно, что они живут в норах, притом таких глубоких.

После возвращения домой мы с Сукарно обычно засиживались за разбором проб до глубокой ночи, но на этот раз нам пришлось побить все собственные рекорды. В этом был повинен один из гигантов-периофтальмусов. Сначала он несколько часов пролежал неподвижно в ванночке, всем своим видом свидетельствуя, что уже покинул этот грешный мир, но вдруг ожил и начал буйствовать, сокрушая и разбрасывая все, что находилось на столе, — пробирки, ванночки и даже солидного веса банки с уже разобранным материалом. Больше часа нам пришлось разбираться в учиненном рыбой беспорядке.

Работы в Чилачапе завершены. Мы отправляемся по северному берегу Явы на восток, где будет развернута база для более углубленных (как в переносном, так и в буквальном смысле слова) работ.