Нусантара

Мы не взяли с собой ни «сухих», ни «мокрых» гидрокостюмов, здесь они могли бы нам понадобиться только для защиты тела от порезов и ожогов кораллами и другими морскими организмами на рифах. Впрочем, мы успешно обходились без защитной одежды, которой все равно хватило бы ненадолго, и ограничивались лишь ластами с закрытой пяткой да порой брезентовыми рукавицами.

Для отпугивания акул мы привезли с собой из Москвы средство, которым, признаюсь, фактически и не пользовались. Это были марлевые пакеты с порошком уксуснокислой меди, которые мы собирались привязывать к ногам. В годы второй мировой войны, по заданию военно-морского флота США, Флоридский океанарий провел обширную серию экспериментов по поискам репеллентов (отпугивающих средств) против акул. Тогда была рекомендована и принята флотом для использования смесь уксуснокислой меди и нигрозина С. Нигрозин С не годился, так как он окрашивал воду в красный цвет, а это исказило бы ландшафты, которые мы собирались изучать. Что же касается уксуснокислой меди, мы добросовестно взяли ее с собой, но вспоминали о ней только после встреч с наиболее несимпатичными акулами да порой за обеденным столом, где нередко говорили и о других средствах: красных лоскутах, которыми пользуются ама — японские ныряльщицы за жемчугом, и небольших зонтиках из красной материи — уж не помню, кто рекомендовал раскрывать их навстречу акуле, что, говорят, ее пугает.

Вместе с тем нельзя сказать, что мы акул не боялись. Ни с акулами, ни с барракудами нам, увы, не удалось добиться той непринужденности в отношениях, какой достигли подводники групп Ж.-И. Кусто, Ф. Квиличе, X. Хасса. Ни крупные барракуды, ни акулы тех видов, которые имеют дурную репутацию, не вызывали у нас желания познакомиться с ними под водой поближе. Наоборот, при встрече мы норовили скромно удалиться на спасительное мелководье и обычно не помышляли о том, чтобы пустить в ход длинные хирургические ножи, которые иногда брали с собой.

К сожалению, за все время пребывания в Индонезии нам не удалось проявить для контроля ни одной цветной подводной пленки, и мы производили съемки фактически вслепую. Можно представить себе, как это затруднило работу и какие печальные, к счастью лишь частично оправдавшиеся, опасения вызывало.

Не буду останавливаться на специальном биологическом снаряжении, а также и на подводных ружьях. Должен только сказать, что, если вы берете с собой в тропики на несколько месяцев подводное ружье, все равно пружинное или с резиновыми жгутами, не рассчитывайте, что оно может быть использовано и в следующем сезоне.

Итак, мы прибыли на два месяца в Пасирпути, место, которое славится своими коралловыми рифами на всю Восточную Яву. Именно здесь добывают коралловых рыбок, актиний и других животных для морских аквариумов Сурабайи, Сингапура и даже для «тропикариума» во Франкфурте-на-Майне, куда предприимчивый коммерсант Аттар отправляет живых рыбок в полиэтиленовых пакетах самолетом. Пасирпути по-индонезийски значит «белый песок». Это также внушало хорошие надежды, ведь белой окраской отличается именно коралловый песок. А если есть песок, должны быть и поставляющие его рифы. Но песочек здесь оказался темно-серым из-за значительной примеси магнетита — минерала, содержащего железо. На таком грунте фауна очень скудна. Так оно и случилось. Зато разнообразным оказалось население скалистой литорали. Пологая платформа, сложенная мертвым коралловым полипняком, представляет собой отмершую часть рифа, обращенную к берегу. Только в самом низу, как это и должно было быть, при отливе ненадолго обнажаются отдельные живые колонии кораллов — бурые, коричневые, зеленые, розоватые, фиолетовые, похожие на крупноячеистые, неровные соты или образующие мелкопористую корку.