Нутро любого человека

Мы доложились в посольстве, где нас холодно принял и скупо проинструктировал человек по фамилии Стопфорд – так называемый Финансовый атташе, а на деле, глава МИ-6 в Португалии. 19 июня, когда падение Франции стало уже неминуемым, Герцог с Герцогиней покинули свою виллу под Антибом и вместе со слугами и кое-какими людьми из консульства прибыли на автомобилях в Мадрид. Там их в течение девяти дней поили и кормили обедами, а после они отправились в Португалию. Живут в доме португальского миллионера по имени Рикардо Эспирито Санто – в Кашкайше, это около часа езды от города. «Не понимаю, почему ОМР считает, будто способен сделать что-то, на что не способны мы, – ядовито сказал Стопфорд. – У нас есть в доме свои люди, подходы к нему перекрыты португальской полицией. Герцог и пукнуть-то не сможет без того, чтобы мы не услышали».

Когда мы уходили, я сказал Вандерполу: «Ну и выпивоха, прелесть что такое». «А на меня он произвел впечатление очень достойного человека», – ответил Вандерпол. Мне почему-то кажется, что для работы в разведке Вандерпол не годится. Мы возвратились в наш убогий отель, называющийся, естественно, «Лондонским пансионатом», – другого найти не удалось, – и Вандерпол завалился в постель, сказав, что у него, похоже, начинается инфлюэнца.

  Четверг, 11 июля

У Вандерпола температура. Этим вечером был на приеме в посольстве и познакомился с человеком по фамилии Экклз[113], который, похоже, играет здесь роль своего рода 'eminence grise[114]– он в курсе всех дел и очень скептически относится к способностям сотрудников посольства. Экклз регулярно видится с Герцогом, и у меня создалось впечатление, что дела там идут не очень гладко. Герцог не хочет уезжать отсюда, пока не определится его будущее, и пока сам он не получит точных гарантий касательно его и Герцогини статуса. «Все это так мелко, – сказал Экклз, – особенно с учетом пугающей ситуации, в которой мы оказались».[115] Я повторил мою уже приевшуюся реплику насчет того, что встречался с Герцогом в Биаррице, и Экклз меня только что в объятия не заключил. Он немедленно пригласил меня пообедать завтра вечером на вилле. «То была просто мимолетная встреча» – сказал я. «Это ничего не значит, – ответил Экклз. – Его окружают сомнительные финансисты и все они настроены пронемецки. Вы будете глотком свежего воздуха».

Только что заглянул к Вандерполу, чтобы рассказать о новейшем развитии событий. Тот разозлился и запретил мне идти на виллу. Я сказал, что подобного рода приказы мне вправе отдавать только Годфри. Написал Фрейе о том, что мне предстоит отобедать с Дэвидом и Уоллис. Будет о чем рассказать. Пятница, 12 июля

Чтобы попасть на виллу Герцога – «Бока-до-Инферно», – нужно доехать до самой западной точки Европы, во всяком случае, такой она кажется. Герцог живет в большом, покрытом красной штукатуркой доме, стоящем на скальном мысу в окружении сосен. Дальше мыса – только Атлантический океан. Мы миновали Белем и Эсториль и берегом покатили к Кашкаишу. Пока мы к нему приближались (город раскинулся на горе над виллой), нас дважды останавливала полиция. Охраняют их явно хорошо. При подъезде к воротам Экклз напомнил мне, что с Герцогом вполне можно общаться, что называется, «без галстуков», но Герцогиня не должна получить ничего, кроме улыбки и рукопожатия. И ни в коем случае не следует называть ее «королевском высочеством». Я сказал, что понял.

Вилла – большая, удобная, с плавательным бассейном – стоит за высокой каменной стеной. Рикардо Эспирито Санто и его жена Мари встретили нас на террасе, сюда же нам принесли напитки. Здесь уже находилась еще она супружеская чета по фамилии Ассека. Стали ждать. И ждали, и ждали. Множество украдкой бросаемых друг на друга взглядов, Мари Эспирито Санто то и дело выходила пошептаться со слугами, но вот наконец герцог и герцогиня Виндзорские появились из своей комнаты.

Первые впечатления. Оба одеты безукоризненно.  Герцог похож на миниатюрную американскую кинозвезду – стройный, щеголеватый, светлые с проседью волосы зачесаны назад, великолепно скроенный смокинг, сигарета, небрежно зажатая в пальцах. Герцогиня, которой, должно быть, уже за сорок, столь же миниатюрна. Прекрасно подобранная пара фарфоровых статуэток. Так и хочется поставить их на каминную полку. Я на голову выше обоих. Герцогиня густо накрашена, увешана драгоценностями. У нее невыразительное, похожее на маску лицо и довольно крупная родинка на подбородке. Когда настал мой черед, Экклз представил меня и упомянул о Биаррице.

– Мы встречались на поле для гольфа, сэр.

– Так вы играете в гольф? Слава Богу, – он повернулся к Герцогине. – Дорогая, мистер... э-э... этот милый человек был в 34-м в Биаррице. Ты помнишь то лето? Весело было, правда?

– Обожаю Биарриц, – отозвалась она.

– Я тоже, – сказал я. – На самом деле, я думаю...

– И он играет в гольф, – сказал Герцог.

– Дэвид, нельзя так перебивать. Мистер... мистер?

– Маунтстюарт.

– Мистер Маунтстюарт собирался сказать нечто очаровательное о Биаррице.