Нужные вещи

Здание средней школы Касл-Рока представляло собой мрачную груду красного кирпича между почтамтом и библиотекой — напоминание о тех временах, когда городские головы пребывали в непоколебимой уверенности, что школа должна походить на тюрьму. Это здание было построено в 1926 году и служило замечательной иллюстрацией данной мысли. Каждый год город на шаг приближался к решению построить новую школу — с нормальными окнами вместо узких амбразур, с игровой площадкой, которая не выглядела бы как физкультурная зона в колонии, и классами, в которых дети не мерзли бы зимой.

Логопедический класс — или класс речевой терапии — Салли Рэтклифф, ко всему прочему, находился в подвале, зажатый между кочегаркой и кладовкой с ее стопками бумажных полотенец, коробками мела, учебниками и бочками с какими-то непонятными вонючими красными опилками. В комнатке стояли учительский стол и шесть парт, и развернуться там можно было с большим трудом, но Салли все равно постаралась сделать это место как можно более приветливым и веселым. Она знала, что большинство детей, ходивших на ее уроки — заики, шепелявые, дислектики, — ненавидели свои дефекты. Их мучили сверстники и дотошно допрашивали родители. И ей совсем не хотелось, чтобы они еще и занимались в унылой и серой обстановке.

Итак, на пыльных потолочных трубах висели две передвижные доски, стены были увешаны портретами теле- и рок-звезд, а на дверь был наклеен большой плакат с Гарфилдом. Гарфилд улыбался и говорил: «Если крутой кот вроде меня может болтать всякую чушь, то для тебя это вообще не проблема!»

Бумаги и журналы Салли были ужасно запущены, несмотря на то что с начала занятий прошло всего пять недель. Она собиралась посвятить этот день тому, чтобы привести их в порядок, но в четверть второго она сгребла журналы в кучу, запихала обратно в шкафчик и закрыла его на ключ. Она сказала себе, что день слишком хорош для того, чтобы сидеть, скрючившись в подвале, даже если кочегарка через стену столь милостиво затихла. Естественно, это была не вся правда. На этот вечер у Салли были весьма определенные планы.

Она хотела вернуться домой, сесть в свое кресло у окна, чтобы солнце заливало ее колени, и помедитировать над чудесной щепкой, купленной в «Нужных вещах».

Она все больше и больше убеждалась, что щепка была настоящим, неподдельным чудом — одним из тех маленьких, божественных сокровищ, рассыпанных Господом по поверхности земли, чтобы верующие в Него могли их отыскать. Держать эту щепку в руках было… как выпить стакан свежей, чистой воды из колодца в жаркий день. Держать ее в руках было как насытиться в голод.

Держа ее в руках, Салли впадала в экстаз.

Но при всем том что-то ее беспокоило. Она спрятала щепку в нижний ящик комода у себя в спальне, под нижним бельем, она всегда запирала входную дверь, когда куда-нибудь уходила, но все равно она страшно боялась, что кто-то вломится в дом и украдет

(священную реликвию)

ее щепку. Она понимала, что это все глупости: какой вор позарится на старый серый кусок дерева, даже если найдет?! Но если грабитель случайно коснется его… если звуки и видения заполнят его сознание, как они заполняют ее каждый раз, как она сжимает щепку в своем кулачке…

…тогда…

Поэтому она поедет домой. Переоденется в шорты и майку и проведет час (а может, и больше) в тихой

(экзальтации)

медитации, ощущая, как пол под ней превращается в медленно вздымающуюся и опадающую палубу корабля, слыша, как животные в трюме мычат, рычат и кукарекают, чувствуя свет и тепло иного солнца, ожидая волшебного момента — она была уверена, что он наступит, этот момент, если она будет держать щепку достаточно долго и будет вести себя очень тихо и очень много молиться, — когда нос громадного деревянного судна с мягким скрежетом коснется вершины горы. Она не знала, почему Бог счел ее достойной, почему он избрал ее из всех верующих мира и благословил ее этим ярким, сияющим чудом, но теперь, когда ОН это сделал, Салли собиралась впитать этот опыт как можно полнее и глубже.

Она вышла через боковую дверь и пересекла спортивную площадку, направляясь к школьной автостоянке, — высокая молодая девушка со светлыми волосами и длинными ногами. Эти ноги были неизменным поводом к оживленным спорам в парикмахерской, когда Салли Рэтклифф проплывала мимо в своих мягких туфельках на низком каблуке, обычно с сумочкой в одной руке и Библией, набитой закладками, — в другой.

— Иисусе, у этой девчонки ноги растут от шеи, — сказал однажды Бобби Дугас.

— Пусть они тебя не волнуют, — ответил Чарли Фортин. — Тебе не светит почувствовать, как они обвиваются вокруг твоей задницы. Она принадлежит Иисусу и Лестеру Пратту. Именно в такой последовательности.

И вся парикмахерская взорвалась настоящим, от всей души, хохотом. А снаружи Салли Рэтклифф шла своей дорогой на Библейские курсы для молодежи, которые по четвергам проводил преподобный Роуз, — вся такая сияющая, беззаботная, плотно закутанная в собственную радостную невинность и чистоту.