Нужный образ

— Вернемся к слушаниям, — предложил Лютер. — Они начинаются завтра, верно, Келли?

— Конечно. Сегодня я разговаривал с Бенни. Он готов к очной ставке.

— Хорошо, по крайней мере, здесь у нас дела не пойдут насмарку, — отметил Люк.

— А это точно, что мы не будем трогать Джентайла? — продолжал давить Джош. Казалось, он с трудом выходит из состояния шока.

— Точно, Джош, — ответил Келли. — Мне очень жаль, но у меня есть на это основания. Вы должны доверять мне.

— Я доверял бы вам гораздо больше, если бы вы мне все рассказали.

— Я не могу… в настоящий момент. — И он добавил с легкой улыбкой: — Я ведь не настаивал насчет имени человека, передавшего вам досье, верно?

— Я вам сказал, что это надежный источник.

— И для меня этого было достаточно. На этом все кончилось. Разве у вас нет той же веры в меня?

— У Майклза больше опыта, Келли, — произнес сенатор. — Он занимался этим и раньше, а ты нет.

— Позволь сказать, папа, за последние месяцы мое образование расширилось.

— Вы знаете причины, по которым ваш брат решил не использовать досье на Джентайла? — спросил Джош Люка.

— Не больше вашего…

— Значит, только Лейси знает их?

— Только она, — твердо ответил Келли.

— Займемся завтрашним днем, Джош, — мягко предложил Лютер и посмотрел на Люка. — В котором часу вы хотите провести очную ставку?

— В два часа, — быстро ответил Люк. — Фрэнк говорит, тогда нам удастся поймать уолл-стритовские издания и отдыхающих домохозяек.

— Какие у тебя планы насчет Маллади? — спросила Лейси.

— Возможно перед самым началом слушаний в Лоуренсе… — начал было объяснять Келли, но остановился, увидев гневное лицо Джоша.

— Теперь я должен удивить вас, — сказал Джош напряженным, жестким голосом. — Мы не будем вызывать Маллади.

Было ясно, что эта ночь неожиданностей. Лютер медленно положил свою трубку, чтобы вместе с Келли и Лейси уставиться в изумлении на Джоша. Только Люк и сенатор не выглядели удивленными. Я вспомнил, как Джош говорил, что обсуждал с ними эту проблему.

— Я правильно расслышал, Джош? — озадаченно спросил Келли. — Мы не будем высылать Маллади повестку?

— Вы расслышали правильно.

— Почему? Он болен?

— Нам бы его здоровье. Возможно, он доживет до ста лет.

— Так в чем же дело?

Джош наклонился вперед, чтобы взглянуть прямо в глаза Келли.

— У меня есть причины, и я вам их назову. Мы не будем вызывать Маллади, потому что заключим с ним сделку. Мы не станем высылать ему повестку, и в благодарность он поддержит вас на конвенте и во время кампании. С его помощью мы получим самое значительное большинство, которое когда-либо видели в этом штате. И вы станете неоспоримым лидером партии. И перед вами откроется мощеная дорога на Белый Дом.

— Нет, Келли, — слабо прошептала Лейси. — Нет.

— Да! — свирепо заявил Джош. — Я устал от вашей политики витания в облаках. Вернемся на грешную землю. Конечно, мы можем победить и без Маллади. Я сейчас думаю не об Олбани, я думаю о национальном конвенте и Белом Доме. Если Келли победит дома с большим преимуществом, не только лидеры графств и штата, но и Национальный Комитет увидят, что у нас имеется победитель. На сцене не было никого, кроме Джентайла. Поэтому я и хочу выкинуть его с ринга быстро и навсегда. Если вы не хотите прикасаться к этому досье, ладно, у вас есть причины. Это на вашей ответственности. Но я политик-прагматик. Я готов заключить сделку с любым, кто может помочь моему кандидату.

— Джош, Маллади — это ходячий порок! — закричала Лейси.

— Да, он мошенник! — грубо заявил Джош. — Политические джунгли полны такими. Сомнительные политики всегда были и всегда будут. Кто-то когда-то сказал, что это серьезный изъян нашей демократии. Не знаю. Может, и так. Я только знаю, что нам нужны сладкие шоколадки Маллади — все до одного.

— И вы могли бы стать партнером человека, который использует бедных, неграмотных людей, живущих на пособие, лишь бы достичь политической власти? — спросила Лейси.

— Он не одинок, уж поверьте мне, — ответил ей Джош. — Это не наша проблема, как он стал таким, каким он есть. Наша проблема в том, как его использовать.

— Как раз об этом и предупреждал утром Джин Абернети, — сказал Келли. — Маллади делается все более опасным. Каждый день он звонит начальнику полиции Лоуренса и приказывает бросать пикетчиков в тюрьму. Он называет их коммунистами. Боже, да они кто угодно, только не коммунисты! У одного человека, арестованного вчера, две дочери монахини.

— Я знал коммуниста, учившегося в семинарии, — заявил Джош. — Когда он был в Испании, то казнил пленных, у которых были связаны руки. Остерегайтесь людей с благородными мотивами, Келли, они всегда подведут вас. Я знаю Маллади таким, как он есть — вором, чьи руки лезли в чужие карманы еще в те времена, когда он крал свертки в Хелл-Китчен. Я бы не доверил ему и раскаленную печь. Но Абернети я тоже не доверяю. И в этом случае я могу процитировать Финна. Я убежден, что лучше прогуляться с десятью дьяволами, которых знаешь, чем с одним, которого не знаешь.

Он обратился к сенатору.