Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья

Гу Юшэн тоже понимал это и кинул взгляд в сторону лагеря, где остался его меч.

– Без резких движений. Он слепой, – едва слышно зашептал Гу Юшэн, на что Лю Синь быстро закивал.

Змей продолжал раскачиваться из стороны в сторону всего в паре чжанов[9] от них. Оказавшись в такой патовой ситуации, Лю Синь судорожно пытался найти из нее выход, глядя по сторонам. Он не мог безрассудно ринуться в сторону лагеря за мечом. Приведя змея туда, он лишь подставит под удар остальных.

– Что нам делать? – тихо спросил он.

Напряженный Гу Юшэн, чуть повернув голову, ответил:

– Просто жди.

Змей водил головой, уставившись пустыми белесыми глазами перед собой.

Лю Синь смутно припомнил, что змеи почти глухие и ощущают лишь вибрацию. Почему большая рептилия замерла перед ними и не делала никаких других движений, он не знал, а гадать не было ни смысла, ни времени.

Лю Синь потянул Гу Юшэна за рукав и прошептал:

– Нужно отойти. Возможно, он проползет мимо.

– А если нет?

– Не можем же мы тут сутки торчать. Нужно хоть что-то сделать.

Поразмыслив немного, Гу Юшэн кивнул и сделал шаг в сторону:

– Медленно.

Осторожно отступая в сторону лагеря, Лю Синь внимательно смотрел под ноги, боясь наступить на что-либо и спровоцировать змею. Гу Юшэн, не отводя взгляда от рептилии, осторожно двигался следом. Когда они значительно отдалились от питона, Лю Синь хотел было облегченно выдохнуть, но тут же услышал шорох кустарников в стороне.

Вскинув вмиг распахнувшиеся от ужаса глаза, он увидел, как на подлесок выходит Тан Цзэмин. Мальчик, завидев его, облегченно улыбнулся и тут же бросился к нему, воскликнув:

– Нашел!

– Стой!

Но было уже поздно.

Питон, резко переведя голову, ринулся в их сторону, снося трухлявые поваленные деревья и яростно шипя.

– Цзэмин! – Лю Синь выбежал из-за спины Гу Юшэна и бросился к мальчику. В голове билась лишь одна мысль: не дать ему пострадать.

Гу Юшэн ринулся наперерез, занося клинок и собираясь вогнать его в грудь несущегося прямо на них зверя. Осознавая, что будет сметен тяжелым телом, даже если удастся поразить питона, он все же упорно и быстро несся ему навстречу.

Змей уже был совсем близко, как вдруг высоко над головой Гу Юшэна блеснуло лезвие меча. Их молчаливый путник, сжимая в руках оружие Гу Юшэна, высоко подпрыгнул и, оттолкнувшись от дерева, вогнал стальное лезвие в голову питона по самую рукоять.

Зверь замер, закатив белесые глаза, и с ревом рухнул наземь, аккурат перед Гу Юшэном.

Мужчина приземлился рядом со змеей, вынимая меч и смотря на спутников ничего не выражающими глазами, словно не он только что сразил огромную тварь.

Гу Юшэн в сердцах сплюнул и опустил свой клинок, уставившись на их неожиданного спасителя мрачным взглядом.

– Ну что ж… еду мы, по крайней мере, раздобыли, – пораженно выдохнул Лю Синь, крепко прижимая к себе Тан Цзэмина и глядя на брошенную ветку с зелеными плодами, часть которых рассыпалась по земле.

Двое мужчин и мальчик переглянулись и перевели взгляды на лежащего перед ними питона.

Глава 7. По пятам

Солнце еще не взошло, когда Лю Синь был разбужен подскочившим рядом Тан Цзэмином.

– Эй, что такое? – спросил он, кладя руку на спину мелко дрожащего мальчика. – Цзэмин?

– Н-ничего. – Тан Цзэмин содрогнулся и стиснул зубы.

Вдалеке грохотали тучи, прорезаемые сверкающими молниями.

– Тебя разбудил гром? – догадался Лю Синь, подсаживаясь ближе.

Тан Цзэмин не ответил, крепче сжав руки на своих плечах и опустив голову ниже.

Лю Синь выдохнул и расцепил его пальцы, поворачивая к себе лицом. Прижав мальчика к себе и обняв, он вдруг тихо запел. Напевая знакомый мотив, услышанный еще в детстве, Лю Синь мягко перебирал черные волосы мальчика. Тан Цзэмин в его руках растерянно моргнул и вдруг почувствовал, что стылый ужас в груди постепенно отступает, словно уносясь теплой весенней водой.

Гром на горизонте продолжал угрожающе грохотать, приправленный сверкающей молнией, но за тихой песнью Тан Цзэмин уже не слышал небесного рокота, что был предвестником его самого страшного врага.

В последнее время он позабыл о страхе, будто одно присутствие этого человека делало его намного сильнее, отметая все волнения. Даже когда разбойники ворвались в их дом, Тан Цзэмин не чувствовал ничего, кроме злости на этих людей, которые посмели ворваться и нарушить их спокойную жизнь. Ему казалось, что нет никого в этом мире, кроме Лю Синя, кто был бы способен наконец скинуть с него хрупкую личину и обнажить то, что было внутри: то, что желало сражаться и отстаивать право на свою жизнь.