o 41e50fe5342ba7bb

боль. И я буду тебя любить.

Но ты скажешь: Посмотри: все зеленое и розовое, И звенящий апрель

сплетает в прядь

Розу с розой и радость с радостью. Я — заря твоя, крылья

ввысь, сладок рот, И к тебе

Мои руки цветут весенним запахом.

Спутник

По следам твоим ступает Былое.

Смутный спутник, невидимый для видящего, Он у тебя за спиною, Но

оборотись, и он послышится впереди.

Мы сбираем цветы, а он — их тени. Мы вкушаем гроздья с его посадок. Мы

обсохнем у огня, он — у пепла.

Отраженье его — в твоем ковше, Его голос — в отголоске твоих выкликов.

Где паук ткет ткань, там и он, И одежда твоя соткана из прошлого.

Он спит в твоем сне, Он идет за тобой с зари до вечера, Чтобы в полдень

протянуть тебе зеркало.

И увидишь ты в тусклом хрустале: Вот — ты, вот — он, Ибо все, что было, всегда при нас.

Он все помнит, а ты лишь вспоминаешь.

Песенка 7

н/зз

Моя песня Тяжела любовью, глуха враждою,

А твой рот Мил любови, нежен вражде,

И ни слова, Как смеешься ты себе у ручья, И ни эха имени твоему.

Я иду по откосу над ручьем, Плещет эхо, Пасется стадо,

Изгороди в красном шиповнике. Небо и земля, Больше

ничего, И в погоде щепотка милой осени.

Призрак

Вглядись в свет, вглядись в тьму. Вечер красен кровью, рассвет — румянцем.

Плачет влага, страждет душа. Вечер мчится, держа кого-то за руку. Путь

раздваивается, как копьгго фавна. В сущем звере скрыт мнимый бог, Как в кремне

— огонь, Как в тебе — призрак, Как в зеркале — отражение зеркала. Твой поющий

голос — и тот, Когда ты испьешь смертных струй, Не пойдет ли тенью вслед твоей

228

тени Выть

От крыльца до крыльца и от ворот до ворот?

Незримое присутствие

6/24

Шелест времени над травами. Червь В балке, рябь в ручье.

Стертость, ржавчина, Трещина. От прикосновения плод

Загнивает. Не нужно ни циферблата, Ни соборных

колоколов. Все скажут В бледной влаге бледные лепестки.

Песенка 10

14/31

Нежный рассвет. Нежно льются отары по нежным тропам Баран белый, баран

черный, ягнята пестрые. Голубеет луг,

И деревья поют навстречу солнцу.

Полдень полон пчелиным звоном, Тяжелеют гроздья, И быки спят в траве, как

зодиаки.

В вечер нивы колосьями уперлись В небо, умолкают леса, И два колокола, ближний и дальний, Один густ, другой светел, Звоном борются за синее небо, Чтобы не увял ни один цветок.

Ноша

18/40

Оставь меч, оставь свирель. Перевей Тирс меркуриевыми змеями. Час покоя.

Жар зари стал пеплом заката.

Пусть тростник на том берегу

Ждет другого, чтобы запела флейта.

Лавр бойцов — лишь сень над асфоделями.

Свет зари, злато полдня, черная ночь. Жизнь — покой для прожившего и

отжившего. Кровь из раны не бьет, а лишь сочится.

Радость, Горе, Любовь перецвели. Рыжегривая Гордыня подмята Участью. И

Надежда заблудилась на гнутых тропах.

Брось свирель и меч. Стебель вял, сталь иззубрена. Ясный день, ненастный

день — ночь одна. Изваяй гробницу всему, что в памяти.

Страх прошел, как жизнь. Встреть приветливо Жезл Меркурия, две свитых

змеи — Ключ к покою.

Ключ

Не спеши

В жизнь, где плоть — как цветы и плоды — как золото, Кипарисы — как грусть, а

тростник в ветру — как радость: Прежде пусть вручит тебе Рок Ключ от долгого

твоего приюта.

229

З А П И С И и в ы п и с к и

А потом ступай себе в путь

Меж двух спутниц, Надежды и Любви,

Одна — с пальмовой ветвью и черной флягой,

А другая — с тяжкой гроздью и вздетым зеркалом.

Будут море, грозный лес, гневное золото

Нив под светлым ветром; нагое лето

Даст губам твоим пьяный плод в раскрытой раковине,

Брызнет персик, хрустнет в зубах

Отзвучавший СРОЮ песню тростник;

Будет ветер мчать, вода смеяться сквозь плач,

И напористый ливень, и робкий дождик

От первого листка до последнего цветка.

Но когда наступит осень, вечер и в тяжком Золоте дубрав по

дороге вдаль Канут друг за другом Любовь и Надежда, —

Ты услышишь ли у черного твоего пояса Ключ,

Кованный из золота, железа и меди

Для дрожащей руки перед замком

Вечных врат, где створы — мрак и пороги — ночь?

Ж . М о р е а с

1,11 Смейся, как весенние ветки,

плачь, как ветер. Жизнь — она ни счастье, ни горе,

она — лишь призрак.

4, 8 Ты смеешься в горе и сам не знаешь, зачем тебе

песни. А ведь жизнь и смерть, и доброе и злое — все

только для лиры.

Add. Вспоминаю родину, бледные оливы,

взнесшийся кипарис. Почему она перед глазами и в

сердце?

Потому что она далеко.

1,15 Солнце из тумана, из юга — север:

я — как ты, Париж Радость плачет в

глазах моих, и горек Рок — в улыбке моей.

1,17 Пар, свисток, поезд в ночь, время влет,

вспыхнут розы, и пожелкнут листья.

Рождаясь, прощай! умирая, прощай!

Это горе мимолетно, как счастье.

2,12 Смеется апрель,

добрые мысли возвращаются, как листья.

230

Капля меда

в горькой чаше расставания с бытием.

Add. Когда-то тенистый,

влажно лег мне на лоб осенний лист, И душа в грезе

раскрывает преддверье своей судьбы.

3, 18 Серебряная луна

над мачтами порта, над мраморами парка, Над гранями

берега, над безгранными нивами и Парижем, где конец всех дорог.

2, 7 От заботного города

в нежную бы рощу, к колыбельному бы морю. Но увяли мои

апрели,

и жатва моя — под чужим серпом.

б, 3 Тополя в закате