o 41e50fe5342ba7bb

живым в лицо тоже трудно сказать, что они уже мертвые. Мне до сих пор не

говорят.

Вакуум

Доска на главной улице в Варшаве: «В этом доме в 18** гг. жил пан

Вокульский, вымышленное лицо, бывший повстанец, бывший ссыльный, затем

варшавский житель и коммерсант, род в 1832 г.»

Главк Сминфиад отличался скромностью во хмелю. Однажды, когда на

В лицо

исходе симпосия Херсий, взявши его за грудь, начал, по обыкновению

своему, вопрошать: «А ты кто такой?», то Главк, побледнев, но нимало не

смутившись, ответствовал: «Я — вымышленное лицо».

Апокриф

Vixerunt В Баденвайлере на доме, где умер Чехов, висит доска: «Здесь жил

Чехов».

Вымышленное

лицо «В среднем 70% от этого умирают», сказали Якобсону перед последней

операцией; он ответил: «Я ни в чем никогда не был средним» (От

Поморской, через Ронена).

252

Волнительный — это слово К Федин с огорчением нашел в статьях Льва Толстого.

Волга «Ив. Серг., да вы ведь и Волги не видали!» — говорил Тургеневу

Пыпин (ИстВ 1916,4, 155). Блок в России видел кроме Пе-

тербурга, Москвы и Шахматова только Киев в 1907 г. и Пинск в

войну (В. О., 357).

Воздаяние «Зрелище полей, обещающих в перспективе разве что загробное

воздаяние» (Щедрин). «То-то у нас сейчас и происходит

религиозное возрождение!» — отозвался И. О.

Воскресность «Он человек добрый, только никаких воскресностей не дает» (РСт 66, 1890,81).

Воспитание Семья должна заботиться, чтобы человек отвечал требованиям

общества, какие были 20 лет назад, улица — требованиям

сегодняшним, школа — требованиям, какие будут через 20 лет.

Сейчас хуже всего делает свое дело школа.

Воспитание должно говорить «смотри туда-то», а не «видь то-то». Толпа, которая

вперена в одно и шелестит друг другу о разном.

Возмущающая исследователя в филологии — это и называется вкус, роль

Вещь В. Адмони: «Анненский — поэт вещи? не сказать ли: меблировщик

(декоратор) души?»

Вещь Ф. Сологуб на юбилее говорил: в старости привыкаешь относиться

к себе как к вещи, которая нужна другим. Как к вещи, которую

рвут из рук в руки и все никак не доломают. Я готов быть и

молотком и микроскопом, но не попеременно.

Вергилий — поэт, который мог бы сказать «отечество славлю, которое есть, но

трижды — которое будет». Внимание к Марцеллу, Палланту и

другим молодым было для него тем же, чем для Маяковского

«Коме, правда».

Главк Сминфиад отличался кротостью и миролюбием.

Когда Херсий Херонейский и Дионисодор Феспийский

побранились при нем о некотором месте из Диомедо- вой

книги «Илиады» и обратились к нему, он им ответил так

«А у меня есть "Илиада" с картинками!»

Апокриф

Главное слово Дочь проходила мимо курятника, взяла и закудахтала — просто так, от нечего делать. Куры переполошились, высыпали

253

З А П И С И и в ы п и с к и на улицу и с криком бросились к ней. Видимо, она

сказала им что-то очень важное, а что — сама не знает.

Трех главных вещей у меня нет. доброты, вкуса и чувства

юмора. Вкус я старался заменить знанием, чувство юмора

точностью выражений, а доброту нечем.

С Н. трудно не оттого, что он перекошен в другую сторону, а

Главные вещи

оттого, что он уверен, будто он — прямоугольник.

-проволочный стиль Кржижановского ближе всего к Замятину, только не с бунтом, а с приятием.

Геометрия

В переводе «Гоголя» Набокова следовало бы гоголевские ци-

таты сохранить на английском языке, потому что ради них и

Геометрически

написана вся книга. Это было бы то же самое, как А. Эфрос

переводил Сандрара: «сторож, обутый в valenki...»

Гиперболизация

Набоков был нецерковен: «к Богу приходят не экскурсии с

приема

гидом, а одинокие путешественники».

«Грядущей смерти годовщину меж их стараясь угадать» —

Пушк. Словарь не отмечает этого необычного обратного счета

Гид

годовщин. Ср. «Недвижимо склоняясь и хладея, Мы движемся к

началу своему» — хотя ожидалось бы «к концу». Не отсюда ли

Годовщины

у Мандельштама, что мы в детстве ближе к смерти, чем в наши

зрелые года?

Гумилев говорил Шилейке, что умрет в 53 года (В. Лукн., 138).

Это был бы 1939 год. Шенгели в 1925 читал лекцию, среди

лекции почувствовал себя в тяжелом трансе, будто его ведут на

расстрел, но выдержал и дочитал до конца. В перерыве к нему

подшел Б. Зубакин: «дайте вашу ладонь». Посмотрел: «Ничего, Годовщины

вы проживете еще 12 лет». Это был бы 1937 год (Письма Ш. к

Шкапской). «Ночь, улица, фонарь, аптека» писано в 1912;

«Живи еще хоть четверть века» — т. е. опять-таки до 1937.

Кто сказал, что мы празднуем не годовщины событий, а го-

довщины их годовщин? Особенно это было видно, когда Луж-

ков справлял 850-летие Москвы как годовщину ее сталинского

800-летия, которое он (и я) видел мальчиком.