o 8b191ad8675a2039

-Там, по-моему, чудеса были не в седле, а вовсе даже, когда спешились, - Марфа всем

телом вспомнила мягкую траву лужайки и его глаза – синие, как вечернее небо над ними.

-Вот так, - сказал Петя медленно, расстегивая ее старый, потрепанный камзол, - будешь

знать, как меня дразнить весь день. Препятствия берет, понимаешь ли, галопом скачет,

смеется, из лука стрелять вздумала…, А ну лежи тихо, - он отбросил камзол и опустил ее на

расстеленную попону. «Будешь делать то, что я тебе скажу, понятно?».

-Да, - она еще успела поцеловать его властную руку, и, запрокинув голову назад, раздвинув

ноги, подняла свою юбку.

-Да ты и на охоту в кружевах явилась, бесстыдница, - сжав зубы, разрывая их, проговорил

муж.

-Я смотрю, мне придется новое платье заказывать, - еле слышно сказала Марфа.

-А как же, - Петя усмехнулся. «К моему возвращению чтобы было готово».

-У меня морщинки, вот тут, - показала Марфа на лоб и углы рта, - а ты говоришь –

пятнадцать лет.

-Дай-ка, - Петя потянулся, - я каждую и поцелую. А ты лежи, - он остановил задвигавшуюся

жену, - лежи, я потом дальше намереваюсь тебя целовать.

-Насколько дальше? – она подняла бровь.

-А это я посмотрю, - Петя улыбнулся, - насколько у тебя терпения хватит.

-Марта, - услышала она голос Бруно, - с вами все в порядке?

-Простите, - она встала и подошла к столу. «Давайте, я с вами рассчитаюсь».

-Что случилось? - спросил итальянец, глядя на ее потухшее, серое, с резкими морщинами

лицо.

-Моего мужа арестовали в Риме, - Марфа стала отсчитывать деньги.

-Он, - Бруно помедлил, - тоже?

-Тоже, - Марфа подвинула ему золото.

-А, - равнодушно сказал Джордано, и, забрав деньги, вышел.

В Сити было людно – день клонился к обеду, тянулись телеги с рынков, вовсю торговали

лавки. Фагот зашел к торговцу книгами, и, оглядевшись, увидел, что выпустили

«Пастушеский календарь» Спенсера.

«Тео понравится» - подумал он. Для Теодора он купил английский перевод «Начал»

Евклида, с предисловием Джона Ди.

«Дорогие дети!» - быстро написал Джордано. «Мне надо отправиться в довольно долгое

путешествие. Пожалуйста, не бросайте занятия, у вас отлично получается. Я был очень рад

встретиться с вами и побыть вашим учителем. Искренне ваш, Джордано Бруно».

Бруно долго выбирал книгу для Марты, и, наконец, усмехнувшись, взял Ars Magna

Джироламо Кардано.

Оставив торговцу лондонский адрес Кроу, он вышел и сомкнул пальцы на рукописи, что

лежала в кармане. «Имею ли я право?» - вдруг подумал он. «Эта еще не окончена, и столько

всего в голове – всей жизни не хватит, чтобы написать. А если я погибну?».

Бруно прислонился к стене какого-то дома, и постоял, вдыхая ветер с реки. «Но как же?», -

подумал он.

-Для чего Господь тогда создавал мир, если не для того, чтобы люди вели себя так, как

повелевают им законы добра? И для чего будет нужна наука и философия, если не

останется в мире людей? Нет, иначе нельзя. Гений, не гений, - он усмехнулся, - а все равно

в Библии сказано: «Не стой над жизнью ближнего своего». Тем более дети», - он встряхнул

головой, улыбнулся и пошел к собору Святого Павла.

Джон поднял глаза и увидел Фагота, стоявшего на пороге комнаты.

-Что? – устало спросил разведчик. «У меня мало времени, я должен ехать в Дувр».

-Ты ведь на континент за казенный счет отправляешься? – лениво поинтересовался Фагот.

«Подвези меня до Рима, хоть золото тратить не буду».

-Сиди тут, - резко ответил Джон. «Не лезь туда, куда не надо. Во-первых, ты в жизни ничего,

тяжелее пера в руках не держал, а во-вторых – ты гений, и нельзя тебе вот так погибать».

-А отцу пятерых детей, значит, можно, да? – тихо, угрожающе спросил Бруно. «И не надо

указывать, что мне делать – сам разберусь».

-Если ты считаешь, что она после этого…, - начал Джон, но, увидев лицо Фагота, махнул

рукой: «Прости, глупость сказал».

-Это точно, - ехидно отозвался Бруно. «А что касается пера – ты же сам утверждал, что в

этом деле важен, прежде всего, ум. А с ним у меня, сам знаешь, все в порядке».

Когда они уже были в седле, Джон повернулся к Бруно:

-Ты еще не забыл свои монашеские дни?

-Нет, конечно, - усмехнулся итальянец. «Могу быть доминиканцем, могу – францисканцем,

кем надо - тем и буду».

-А как насчет не монашеских? – поинтересовался разведчик, ожидая, пока им откроют

ворота, что вели на улицу.

-Ты не крути, а скажи прямо, - сердито ответил Бруно. «Там что, соблазнить кого-то надо

будет?»

-Может быть, - задумчиво проговорил Джон, вспомнив то, что ему рассказывал Корвино.

-Ну, вот видишь, - рассудительно заметил Джордано, - не зря я с тобой поехал.

Джон скептически окинул взглядом Бруно.

-На себя посмотри сначала, - обозлившись, проговорил итальянец. «Сам знаешь, с головой у

меня все в порядке, а, больше, собственно, ничего и не требуется».

-Ладно, - вздохнул разведчик, - по дороге расскажу тебе об этой даме.

-Мама, - сказала Тео, заходя в комнату, - там из книжной лавки заказ доставили.

-Вроде не покупали ничего, - удивилась Марта, и, осторожно прикоснувшись губами ко лбу

наплакавшейся, заснувшей Вероники, спустилась вниз.

Теодор уже распаковывал связку книг. «Начала» Евклида! – ахнул мальчик. «И тут записка.